«Почему же ты на это смотришь?»

«Не могу не смотреть. В их кошмарной игре есть что-то болезненно привлекательное».

«Ты называешь это игрой? Это не игра! Они только притворяются, что в чем-то соревнуются. На самом деле им просто нравится убивать лягушек».

Амаранта Джасинты отвернулась: «Надо полагать, это извращенцы».

«Думаю, что все мы в какой-то мере извращенцы».

«Нет! — она решительно покачала головой. — Только не я!»

Приблизившись к окраине квартала Тысячи Воров, они повернули назад и присели в кафе «Памфилия», чтобы передохнуть.

Робот-манекен принес покрытые изморосью бокалы с рыжевато-алым коктейлем «Сангре де Диос».

«Это тебя освежит, — пообещал Кудеяр, — усталость пройдет».

«Но я не устала».

Кудеяр вздохнул: «А я устал».

Бессмертная Джасинта игриво наклонилась к нему: «Но ты же настаивал на том, что ночь только начинается!»

«Придется выпить несколько таких снадобий», — приподняв маску, он опорожнил бокал.

Вечная Джасинта задумчиво разглядывала его: «Ты так и не сказал, как тебя зовут».

«В Карневале это не принято».

«Не скромничай! Как тебя зовут?»

«Гэйвин».

«Я — Джасинта».

«Приятное имя».

«Гэйвин, сними маску! — внезапно приказала амаранта Джасинты. — Я хочу видеть твое лицо».

«В Карневале лучше не показывать лицо».

«Но это несправедливо, Гэйвин. Моя серебряная пленка ничего не скрывает».

«Только очень красивая — и тщеславная — женщина осмелилась бы надеть такой костюм, — серьезно сказал Кудеяр. — Для большинства из нас очарование возможно только тогда, когда мы надеваем маски. В твоем воображении под этой маской я могу быть волшебным принцем-избавителем. Но как только я ее сниму, я превращусь в обычного работягу».

«Мое воображение не нуждается в принцах», — возразила вечная Джасинта. Положив ему руку на плечо, она настаивала: «Ну сними же маску!»

«Позже, может быть».

«Ты хочешь, чтобы я представляла тебя уродом?»

«Нет, конечно».

«Значит, ты урод?»

«Надеюсь, что это не так».

Амаранта Джасинты рассмеялась: «Ты просто хочешь дразнить мое любопытство!»

«Вовсе нет. Считай меня жертвой не поддающихся объяснению побуждений».

«Странность, которую разделяли с тобой древние туареги».

Кудеяр удивленно взглянул на собеседницу: «Поразительно, какими познаниями блещут нынче девушки-гларки».

«Мы — поразительная пара, — согласилась вечная Джасинта. — В какой филе ты состоишь?»

«Так же, как ты, я — гларк».

«А! — она понимающе кивнула. — Кое-что из того, что ты говорил, заставило меня в этом усомниться».

Кудеяр напрягся: «Что именно? Что я сказал?»

«Всему свое время, Гэйвин, — амаранта Джасинты поднялась на ноги. — А теперь, если ты выпил достаточно, чтобы взбодриться, пойдем дальше».

Кудеяр тоже встал: «Куда тебе будет угодно».

Положив руки ему на плечи, она соблазнительно взглянула ему в глаза: «Скорее всего, тебе не понравится там, куда я хочу пойти».

Кудеяр рассмеялся: «С тобой я пойду куда угодно».

«Слова, слова!»

«Я сдержу обещание».