Хотя Минос дружески обращался с Дедалом, тем не менее художник скоро заметил, что царь смотрит на него, как на своего пленника, и, желая извлечь из его искусства возможно больше для себя пользы, вовсе не хочет когда-либо отпустить его на родину. Когда же Дедал увидел, что за ним следят и его стерегут, горькая доля изгнанника стала ему еще тягостнее, а любовь к родине пробудилась в нем с двойной силой, и он решился убежать с Крита каким бы то ни было способом.

«Пусть закрыты для меня водные и cyxиe пути, – думал Дедал, – передо мною небо, в моих руках воздушный путь. Всем может владеть Минос, только не небом.

Так подумал Дедал и стал помышлять о неизвестном ему дотоле предмете. Искусно стал он прилаживать перо к перу, начиная с самых маленьких; в средине перевязал их нитками, а внизу слепил воском, и составленным таким образом крыльям придал небольшой изгиб, так что они стали вполне схожи с настоящими крыльями.

Пока Дедал занять был своим делом, сын его Икар стоял возле него и всячески мешал работе. То бегал он со смехом за летавшими по воздуху перышками, то мял желтый воск, которым художник прилеплял перья одно к другому.

Изготовив крылья, Дедал надел их на себя и, взмахнув ими, поднялся на воздух. Пару небольших крыльев сработал он и своему сыну Икару и, вручая их, дал ему такое наставление:

– Держись средины, сын мой; если ты опустишься очень низко, волны смочат твои крылья, а поднимешься слишком высоко, солнце опалит их. Между солнцем и морем избери средний путь и следуй за мною.

И вот прикрепил он крылья к плечам сына и научил его подниматься над землею.

– Икар, Икар! – взывал он. – Где ты? Где искать мне тебя?

Но вот увидел он перья, носимые волнами, и все стало для него ясно. В отчаянии Дедал опустился на ближайший остров, и там, проклиная свое искусство, бродил он, пока волны не прибили к берегу Икарова трупа. Похоронил он здесь отрока, и с тех пор остров тот стал называться Икарией, а море, поглотившее его, Икарским.

Из Икарии Дедал направил путь свой к острову Сицилии.

Там он был радушно принять царем Кокалом и не мало художественных работ исполнил он для этого царя и для его дочерей. Минос же тем временем узнал, где поселился художник, и с большим военным флотом прибыл в Сицилию, чтобы потребовать выдачи беглеца. Но дочери Кокала, полюбившие Дедала за его искусство, коварно умертвили Миноса: они приготовили ему теплую ванну, и в то время, пока он сидел в ней, разогрели воду так, что Минос из нее уже не вышел.

Дедал так и умер на Сицилии, или, если верить афинянам, под старость лет возвратился на родину, в Афины, где славный род Дедалидов, от которого произошел мудрый Сократ, считает его своим родоначальником.

Однажды Зевс, приняв вид орла, похитил нимфу Эгину – дочь бога реки Асопа. На острове Энона, Эгина родила Зевсу сына Эака, который, достигнув зрелого возраста, стал властвовать над этим островом, который переименовал в честь имени матери своей в Эгину.

Эак был добродетельнейший муж во всей Греции и за свою правдивость, благочестие, набожность и кротость был любимцем и другом богов. Так правдив был Эак, что сами боги избирали его судьей в своих спорах, и, по смерти, посадили его вместе с Миносом и Радамантом судьей в царстве теней.

Когда вся Греция страдала от страшной засухи, Дельфийский оракул предсказал, что бедствие не прекратится до тех пор, пока не помолится богам любимец их, благочестивый Эак. Со всей Греции собрались в Эгину послы, и по просьбе их Эак принес на Панелленской горе жертву Зевсу, защитнику всех эллинов, и тогда, по воле Зевса, пролился на землю обильный дождь.