– Я хочу, чтобы он поправился, больше ничего! А она, между прочим, сказала, что будет рада любой помощи. Лада, ты же знаешь всех самых лучших врачей!

Аня вскочила приготовить чай. Открыв дверцу навесного шкафа, она среди множества пачек безошибочно выбрала любимый сорт Лады – зеленый с лимоном. Достала пачку и показала Ладе. Та кивнула.

Ее давно перестало удивлять, как Аня, четырнадцатилетняя девчонка, другими словами, человек, пребывающий в самом безмозглом и эгоистичном периоде жизни, запоминает чужие вкусы и пристрастия.

Однажды Лада пришла в этот дом вместе с Розенбергом. Узнав о ее тесной дружбе с Валентином Сумароковым, директор клиники напросился в гости, надеясь нащупать почву для делового сотрудничества. Аня, как всегда, хозяйничала за чайным столом. Розенберг сказал, что чай он пьет «черный, крепкий, с лимоном, две ложки сахару и чуть чуть не доливать до краев». Вечер прошел в оживленных разговорах, мужчины понравились друг другу, но совместный бизнес так и не затеяли. Однако мысль об этом не оставляла Валентина, и через полгода он сам пригласил Розенберга. Когда перешли к чаю, гость начал было: «Мне, пожалуйста, черный…», но Аня остановила его спокойным: «Да, я помню», – и подала чай именно так, как он любил! Розенберг чуть не подавился и весь оставшийся вечер поглядывал на девочку с опаской.

– Прошу тебя, помоги! – сказала Аня, сев напротив Лады и глядя на нее умоляюще.

– Да чем же я могу помочь? Всех светил в туберкулезе Агриппина знает лучше моего.

– Но Агриппина же старая! Она могла про когонибудь забыть!

Лада вдохнула аромат чая, поставила чашку на блюдце, задумалась.

– Знаешь, есть у меня один знакомый… Правда, он не фтизиатр…

– Зачем он тогда?

– Профессор Колдунов – замечательный врач! Он вытащил не одну сотню крайне тяжелых больных, на которых остальные доктора махнули рукой. Его можно смело назвать личным врагом смерти. Если хочешь, давай позвоним ему прямо сейчас.

– Ох, Ладочка, пожалуйста!

Пришлось идти в холл, искать в сумке сотовый. Аня ждала ее у стационарного аппарата, подпрыгивая от нетерпения и молитвенно сложив руки.

Услышав резкое «алло!», Лада включила громкую связь.

– Ян, ты можешь сейчас разговаривать? – спросила она.

На другом конце провода помолчали, потом тяжело вздохнули:

– Только недолго.

– Тогда перехожу к делу. Только сразу не говори «нет», хорошо?

– Я ж не девушка, чтоб так говорить! Короче, что надо?

Аня испуганно покосилась на Ладу: разве такой нелюбезный профессор согласится помочь? Лада ободряюще похлопала ее по руке.

– Надо больного проконсультировать, – сказала она.

– У у у… не знаю… – донеслось из динамика. – Я ж на трех работах, незнамо сколько дома не был. Он может сам приехать в академию?

Аня вытянула руку перед лицом Лады и энергично потерла пальцами.

– Тебе хорошо заплатят. – Заметив, как Аня трясет головой, Лада быстро добавила: – Очень хорошо.

– И привезем вас туда обратно! – крикнула Аня.

– Да, и транспортом обеспечим. Соглашайся!

– А что за случай то?

– Ну, не совсем по твоему профилю… – Лада замялась. – Но ты же универсал. Распространенный туберкулез.

В динамике засмеялись:

– Ладушка, ты что, перегрелась на руководящей работе?

– Ян, ты же в Чечне был…

– В Чечне я был, но единственное, чего я там ни разу не видел, – это туберкулеза в последних стадиях.