Вскоре возник и первый благотворитель, пожелавший завещать деньги клинике. Произошло это случайно. Когда зазвонил телефон, в офисе, кроме Кэти, никого не было. Одна известная и уважаемая в городе дама собиралась оставить свое состояние клинике Роблера, где, как она считала, ее деньги принесут пользу.

Кэти Хал нанесла визит этой женщине, старой зануде, о которой никто не пожалеет и не вспомнит после ее смерти. Та решила, что ее внук, в чью пользу было составлено завещание, человек никудышный, транжир. Нет, теперь он получит столько, сколько необходимо для поддержания его существования. Кэти Хал сказала старухе, что она совершенно права – именно то, что та и хотела услышать.

А потом Кэти Хал встретилась с внуком. Ей уже приходилось иметь дело с наркоманами, но этому парню с огненно рыжими волосами был необходим по меньшей мере месяц, чтобы прийти в нормальное состояние. У него был счет, на который бабушка переводила еженедельно по сто пятьдесят долларов, она же оплачивала квартиру, газ, электричество и следила за тем, чтобы запас продуктов не истощался. К середине недели деньги кончались, и внучек продавал продукты, чтобы купить наркотики. Кэти сообщила ему, что, с ее точки зрения, его чересчур притесняют. На самом деле наркотики значительно дешевле. Ну конечно, она сможет доставать их ему даром. Нужно лишь подписать заявление без даты и чек без указания суммы. Он согласился, если только сумма, которую она потом проставит, не превысит ста пятидесяти долларов.

Кэти знала, что одна из особенностей в деле создания благотворительных фондов состояла в том, что тот, кто находил дарителя, оставлявшего по завещанию полмиллиона долларов, не так ценился руководством, как тот, кто приносил десять тысяч долларов сегодня и наличными. Потому что безналичные деньги по завещанию когда еще поступят. За то, что ты добыл звонкую монету, могли повысить в должности.

К тому времени доктор Деммет был уже должен ей солидную сумму и, кроме того, как выяснила Кэти, был в большом долгу у балтиморских букмекеров. Кэти нашла способ освободить его от этих долгов. Деммет сначала назвал ее план абсурдным. Но Кэти сказала, что это не план, а безумная идея, в которую она сама еще не верит.

Кэти рассуждала вслух о том, как долго еще может прожить старуха, если с ней внезапно что нибудь не произойдет. Потом стала внушать Деммету, как отвратительна эта старая зануда.

Вскоре пожилая леди слегка захворала и тут же оказалась на операционном столе… Но деньги она оставила не клинике Роблера – новое завещание еще не вступило в силу, – а своему внуку! Его адвокаты выразили удивление размером суммы, которую он решил пожертвовать клинике Роблера. Наследник ничего такого не помнил… Тогда ему показали поручение банку с датой и подписью и чек на огромную сумму с его же подписью.

– Ну и ну, – только и мог он выговорить.

Получив такое пожертвование, руководство клиники нашло в лице мисс Хал нового директора программы развития. Она опять была первой женщиной у Роблера, возглавившей такую структуру. Ловко используя Деммета и имея в своем распоряжении все большие и большие суммы денег, Кэти Хал стала вскоре заметной фигурой в клинике. Следующей ступенью была должность помощника администратора и главного распорядителя благотворительных фондов.

Она прокладывала себе путь наверх и по прежнему могла спать, с кем хотела.

А потом пришло решение, настолько простое и очевидное, что было удивительно, почему оно не пришло ей в голову раньше. Если люди умирают и оставляют деньги клинике Роблера, то почему бы им не делать то же самое, но с выгодой для Кэти?

Сначала ей казалось, что придется привлечь к исполнению замысла многих, но вскоре выяснилось, что достаточно одного Деммета.