Наконец, измучившись в неизвестности, она собралась к нему сама.

Илья был дома один, он только что вернулся с занятий.

— Привет. — Жанна удивилась, почему он не обнимает и не целует ее с порога.

— Привет.

Сердце сжалось от холодного, равнодушного тона Ильи, но Жанна быстро ободрила себя мыслью, что носит под сердцем его ребенка. Илье просто некуда от нее деться, даже если вдруг он и охладел к ней за время каникул!

— А у меня для тебя сюрприз, — улыбнулась она и села на край его кровати, сдвинув разбросанную по ней лыжную одежду.

— Какой? — Илья так переменился в лице, что сразу стало ясно — он прекрасно понял какой.

Жанна проводила много времени среди женщин, большинство медсестер были старше и опытнее ее, и из долгих бесед за жизнь она почерпнула, что мужчины никогда не бывают рады в первую секунду, когда узнают о ребенке. Но потом они покоряются неизбежному и становятся прекрасными отцами, тут главное — не давить и не запугивать.

— У нас будет ребенок, Илья, — спокойно сообщила она.

— Ты хочешь сказать, что ты беременна?

— Ну да.

— Господи!

Нет, не такой она видела в своих мечтах реакцию Ильи, совсем не такой. Почему он прячет глаза, почему бледнеет, почему у него задрожали руки?

— Жанна, но мы никак не можем сейчас родить ребенка, — сказал он наконец. — Просто никак. Это невозможно! Послушай, родители дали мне денег, думаю, их должно хватить на аборт в хорошем месте. Я найду, где сделают под наркозом и без последствий. Не волнуйся, я все устрою.

— Не надо ничего устраивать. Я буду рожать. Уже встала на учет в консультации, вот смотри. — Она достала из сумочки обменную карту и помахала перед Ильей.

Тот взглянул на безобидную тетрадку так, словно это был топор, которым ему через минуту должны отрубить голову.

— Ты соображаешь, что говоришь? Какой ребенок? Нам негде жить, денег в ближайшее время не предвидится. Это безответственно и глупо, Жанна, рожать сейчас.

— Только не надо переходить на тон доброго дядюшки! — рявкнула она. — Когда ты уложил меня в постель, ты не говорил мне почему-то, что это безответственно и глупо. Или ты не знал, откуда берутся дети?

— А ты зачем легла со мной, тоже не знала? Ладно, прости. Я виноват, Жанна, не спорю. Знаю, у тебя никого до меня не было, но разве это повод калечить сейчас всю нашу жизнь?

— Да почему же калечить? Нормально все будет! Угол нам какой-нибудь дадут, и прокормимся. Что ты в самом деле, Илья? Бабушка мне всегда говорила — никогда не было, чтоб никак не было, а всегда было, чтобы как-нибудь да было. Не бойся ничего, нам с тобой все по силам.

— Твой пофигизм меня просто поражает, — вздохнул Илья.

Жанна тоже вздохнула. Насколько бесшабашными и напористыми бывают парни, когда им надо уложить девушку в постель, настолько же мудрыми и рассудительными они становятся, когда приходит пора расхлебывать неизбежные последствия. Это он должен говорить ей: «Ничего не бойся!» — причем именно сейчас, а не тогда, в Ольгиной комнате, когда они впервые были вместе.

— Это не пофигизм, Илья, а любовь, — сказала она строго. — Я люблю тебя и верю в тебя, поэтому знаю, что все у нас будет хорошо. Да, первое время нам будет тяжело, но мы будем так счастливы, что даже не заметим трудностей.