«Ей девятнадцать», – безошибочно определила жрица.

– Для меня честь познакомиться с избранницей брата, – произнесла Шиада вслух.

– Для меня честь быть представленной служительнице богов. – Жрица слышала в мыслях Элайны, что та лукавит.

– А где же Ронелих?

– У принца. Его высочество сказал, что ему нужна поддержка, – смеясь, ответила Элайна.

– Что ж, – произнесла Шиада, – найду Роланда.

– Конеч…

Протрубили фанфары, созывающие всех в тронный зал.

– После успеется, – произнес герцог, спускаясь вниз. – Пойдемте, я сопровожу герцогиню, Растаг – Итель, а тебе, Элайна, лучше пойти с отцом.

Все гости выстроились живым коридором в пышно украшенной тронной зале замка. Герцог Мэинтарский с супругой и сыновьями, Ринна и Шиада и трое незнакомых жрицам мужчин стояли недалеко от трона. Это были родичи королевской семьи: вдовец герцог Лигар со своим единственным сыном, младший брат королевы и брат новоиспеченной невесты, Агравейн Тандарион – величайший воин в истории, Железная Грива Этана, слава о котором разнеслась по всему миру. Все взгляды были направлены в их сторону: мужчины смотрели на Шиаду, женщины – на Агравейна. И всякий из числа прибывших, кто был старше пятнадцати и моложе пятидесяти, ловил себя на тайных желаниях.

Близ Нироха стоял принц Тройд. Архиепископ Ликандр и Верховный друид Таланар были тут же: каждый из них должен был по-своему благословить молодоженов в совместную жизнь.

Вошла невеста, леди Виллина, сестра Агравейна. Невысокая, худая и сучковатая, как карагач, с небольшими светло-голубыми глазами и копной каштановых волос, убранных под фату.

«Ну не шутка ли Богини, – подумала Шиада, – что у такого мужественно-великолепного богатыря, как Агравейн, такая некрасивая сестра?»

Начались обряды, не доставлявшие удовольствия в первую очередь архиепископу Ликандру и королеве Гвендиор. Таланар к христианским обычаям был снисходительно добр. Ему, Верховному друиду, старовер-король дал первое слово.

Наступила церемония поздравления. Когда очередь дошла до Шиады, девушка гордо и грациозно прошла к новобрачным. Сильным, поставленным голосом, какого трудно было ожидать от девицы пятнадцати лет, произнесла:

– Да укроет Богиня ваш союз Своим покрывалом.

Занялся пир. Шиада ела мало, пила воду. За столом занимала место между Роландом и Растагом. Если с последним беседа шла на удивление оживленно, со средним братом ей никак не удавалось наладить разговор. Жрицы с трудом могли долго сидеть в четырех стенах, где царили шум и праздность. Поэтому Ринна быстро ушла спать, а Шиада частенько выходила на улицу. Спокойствие и тишина, которых она столь остро жаждала в душном суетящемся городе и пышном дворце короля, были недостижимы, но во внутреннем дворе девушка все равно чувствовала себя лучше. Да и глазеющих здесь меньше. Прежде ей не приходило в голову, что ее внешность может вызывать такое внимание. Конечно, чем старше она становилась, тем чаще нет-нет да и ловила на себе взгляды друидов – после обрядов, во время прогулок или, чаще всего, в часы обязательной работы в храме Воздаяния. Но никто из них не выказывал восхищения в столь недалекой форме, как присутствовавшие здесь лорды.

«У меня, в конце концов, не три ноги! – в возмущении думала Шиада, в очередной раз выходя на свежий воздух, стаскивая с волос покрывало и усаживаясь на скамью. – Сразу после свадьбы отправлюсь на Ангорат, и упаси меня Богиня покинуть его хоть однажды после этого!»

Мысли об Ангорате увели девушку в бездну воспоминаний. В памяти всплыли прекрасные пейзажи: спокойное, величественное озеро, отнюдь не страшное, каким казалось сначала, а возвышенное и гордое; светлое лазурное небо, рассекаемое взмах за взмахом крыльев орлами и стервятниками.