– Подождите! Подождите!

Ближайшая к Шарпу рота услышала этот призыв и остановилась, сержант чуть развел ряды, оставляя брешь. Офицеры кричали на кавалериста, но он, не обращая на них внимания, лишь погонял коня, вонзая шпоры ему в бока. Дерн крупными кусками летел из-под копыт.

– Подождите! Подождите!

Кавалерист влетел в брешь, и французы, перевалив через гребень холма, в ужасе бросились в спасительную темноту леса. Он прокричал им вслед вызов, но они уже растворились во тьме. Всадник резко осадил коня, заставив его встать на дыбы, потом снова погнал на врага, используя саблю в качестве хлыста. Шарп тоже подал коня вперед: в кавалеристе он узнал лорда Спирса.

Спирс исчез в темноте леса. Шарп, вытянув свой громоздкий палаш из ножен, объехал фланг британской шеренги, замолчавшие, еще дымящиеся пушки и начал подниматься по склону холма, устеленному телами французов. Офицеры Шестой дивизии кричали ему вслед, проклиная за то, что он оказался на линии огня, но конь быстро перевалил гребень и вступил под густую тень деревьев. Впереди послышались крики, потом мушкетная пальба. Шарп пригнулся: конь маркизы скакал, не обращая внимания на низко нависающие ветви.

Среди деревьев, на маленькой полянке Спирс сражался в неравном бою с беглецами. Шарп опоздал: кавалерист уже выскочил с поляны, отчаянно размахивая саблей. Он как раз разворачивал коня, срубив одного из противников, но французский сержант, стоявший всего в нескольких шагах, вскинул мушкет, Шарп увидел вспышку – и Спирс застыл. Француз юркнул в тень, рот Спирса беззвучно распахнулся, он вздрогнул и упал на шею коня. Руки его безвольно повисли, сабля болталась на темляке, он задыхался.

Шарп подъехал ближе. Правая рука Спирса ухватила синий с серебром доломан на груди, сквозь пальцы проступила темная кровь. Он взглянул на Шарпа:

– Я почти опоздал.

– Вы сглупили.

– Я знаю, – в глазах Спирса мелькнуло удовлетворение, когда он заметил три неподвижных тела на поляне. – Хорошо поработал клинком, Ричард. Вы же в этом понимаете, а?

– Да, милорд.

– Зовите меня Джек, – Спирс с трудом перевел дыхание и неверяще помотал головой, увидев кровь, льющуюся сквозь пальцы.

– О Боже!

Шарп услышал приближение пехоты Шестой дивизии и попытался подбодрить Спирса:

– Давайте-ка, милорд. Сейчас вас отнесут к доктору.

– Нет, – глаза Спирса заблестели, он отчаянно моргал и казался смущенным. – Должно быть, мушкет.

– Точно.

– Вытащите меня отсюда.

Шарп второй раз за день сунул палаш в ножны, оба раза не пустив его в ход, ухватил поводья коня Спирса и повел его прочь. Он решил обогнуть наступающую пехоту, не желая быть подстреленным каким-нибудь нервным юнцом, и к холму они вышли за добрую сотню ярдов от места последнего боя.

– Остановитесь здесь, Ричард, – они были на гребне холма, в темноте перед ними раскинулись тысячи огней.

Шарп, все еще держа коня Спирса под уздцы, настойчиво произнес:

– Вам нужен доктор, милорд.

– Нет, – упрямо покачал головой Спирс. – Нет, нет и нет. Помогите спуститься.

Шарп привязал обоих коней к чахлому кривому деревцу, снял Спирса с седла и положил на склоне, соорудив подушку из своей шинели. Невдалеке Шестая дивизия рубила деревья на костер не очень приспособленными для этого алебардами и байонетами. Битва на этот раз закончилась по-настоящему. Шарп расстегнул доломан Спирса, потом рубашку: прилипшую ткань пришлось отрывать от раны. Пуля втянула за собой внутрь несколько нитей рубашки, и они торчали, как неопрятный клок волос. Отверстие казалось совсем небольшим, из него, тускло поблескивая, сочилась кровь, темным пятном расплываясь на бледной коже Спирса.