Арийское происхождение супруги штурмбаннфюрера, как это видно из личного дела, тоже подтверждается. После знаменитой речи министра пропаганды доктора Геббельса доктор Зиберт поспешил к трельяжу подруги по крови. Он сгреб чрезвычайно дорогие флаконы «Митсукко», «Мисс Диор» и «Пари Суар», пудру «Рашель» и помаду «Коти». Германская женщина должна быть скромной и естественной. Она мать воинов и жена воина. Косметика ей ни к чему. Тем более все эти изделия враждебной, вырождающейся латинской расы. Итальянцы сюда, конечно, не относятся. Потомки римлян. Легионеры дуче. Славные ребята. Хотя, конечно, и во внешности и в манерах сказывается ненордический тип. Кельнскую воду доктор Зиберт оставил на полочке. Все остальное выбросил. Без сожаления. Меркантильные расчеты неуместны там, где речь идет о моральном здоровье нации. 327 марок 52 пфеннига. Это даже не жертва во имя фюрера и народа. Просто долг. Суровый солдатский долг. Свастика дороже жизни. Моя честь в верности…

Доктор Зиберт вежливо поднялся и, не выходя из-за стола, указал Мирхорсту на кресло. Молча сопел, низко склонившись над столом. Долго рылся в бумагах. Потом вдруг вскинул голову и уставился на Мирхорста долгим, чуть-чуть отсутствующим взглядом. Но, как и было рассчитано, глаза в глаза. Между ними было полтора метра прозрачного воздуха и 0,3 сантиметра цейсовского стекла.

Мирхорст не отводил взгляда, чувствуя, что глаза штурмбаннфюрера уплывают от него все дальше. Какие там полтора метра! Сто, двести, миллионы световых лет.

— Рад познакомиться с вами, профессор. Много наслышан о вас. Вы могли бы стать гордостью немецкой науки. Почему вы подали в отставку?

— Мне дали отставку, господин штурмбаннфюрер.

— Вот как? Ничего об этом не знаю. Странно… Но я пригласил вас, собственно, по другому делу. Вы, наверное, знаете, что фюрер поручил открыть академию оккультных наук. Торжественная церемония состоится в начале ноября. Вы, конечно, понимаете, что священная миссия немецкого человека, суровое величие нордической мифологии и то предназначение, которое тайно живет в лучших из лучших представителях нашего народа, превыше любого так называемого объективного знания. Поймите простую вещь, господин профессор, и многое для вас упростится и облегчится. Наука живет сама по себе, а великая яростная вера возносит нас на высшую ступень озарения.

Мирхорст перестал понимать, что ему говорят. Отключился. Думал о своем.

— …ждем от вас, что вы не только будете присутствовать на церемонии, но и скажете несколько приветственных слов в адрес нового высокого научного учреждения и его президента.

Это знаменательное событие в культурной жизни Германии. Мы возрождаем древние, насильно погашенные светочи. Даем простор интуитивному знанию, которое всегда кипело в гордой немецкой крови. Герои северных сказаний вновь возвращаются в свой народ. Божественное озарение фюрера ведет нашу страну от победы к победе. Это путь среди звезд. Наш великий кормчий сверяет курс с компасом своего сердца. Мы заколачиваем крышку гроба материалистической науки.

Из галактической пустоты влетели в его уши эти слова. Оккультное знание? Академия? Ах да, конечно… Под большим секретом ему рассказали, что у Гитлера есть личный ясновидец. Среди нацистской элиты он известен под именем Фюрера. А это кое-что значит! До сих пор так назывался только один человек в государстве. У Фюрера несколько расплывчатая, но вполне официальная должность. Полномочный физики, астрономии и математики. Уж не его ли прочат в президенты новой академии? Любопытно было бы взглянуть…

— …и пора, господин профессор, давно пора прекратить эту смешную фронду.