|
Местные балбесы уговаривали ее прокатиться вдвоем на одной доске, ага, они поддержат, не дадут упасть. И Рыжий туда же. Аля поэтому и не ушла с пляжа, хотя чувствовала, что с загаром перебор. Ее забавляло, что Лешка вертится по сторонам, как болельщик на теннисном матче, стараясь не упустить девушку и отследить реакцию жены. Она нарочно надела темные очки, чтобы он не увидел, куда она смотрит и смотрит ли вообще — может быть, спит? Не-ет, наша разведка не дремлет, она бдит! Но прошлогоднее солнце было за Лешку (наверное, потому что оба рыжие) и покарало Алю красными пятнами. Ладно, переживем. Из ресторана тоже все видно. Шоколадной писюхи с сиськами сегодня, кажется, нет. А то пришлось бы Антонову крутиться на все четыре стороны, потому что жена высоко сидит и далеко глядит.
Только зря он думает, что ей так интересно на него смотреть. Австралия, Америка, хоть Антарктида — Леша Антонов везде остается собой, и ничего нового его жена не увидит, разве что он очень постарается. Аля поэтому демонстративно отвернулась от океана и достала телефон. Кому бы позвонить для разнообразия? Подруге Терехиной? Она, наверное, еще спит, разница-то во времени семь часов. К тому же, если рассказать Терехиной про Антонова и полуголую мулатку сейчас, то завтра об этом будет знать вся Москва и Але нечем будет развлекать публику по приезде из отпуска. Нечем?!. Эта мысль заставила ее фыркнуть прямо в стакан, отчего минералка запузырилась, хотя была негазированной. Чего-чего, а историй, которые Аля так любит рассказывать, а народ слушать, у нее всегда будет достаточно, пока жив Рыжий, нежно любимый супруг, герой ее собственного фольклора. Из всех Алиных баек народ больше всего западает на серию «Похождения Рыжего бабника». Как раз телега про мулатку слабовата для ее репертуара. Поэтому подруге Терехиной она звонить сейчас не будет — повода нет. Она лучше наберет ребенка Юльку, которая отдыхает в Греции с бабушкой и дедушкой. А хорошо сейчас на Средиземном море! Не холодно и не жарко. Может, плюнуть на все и рвануть туда прямо с Золотого берега? Тут уж не только Терехина с компанией, но и сам Рыжий на уши встанет… И тут случилось чудо телепатии — мобильник зазвонил сам. — Сашики-Лешики, ну как вы? — спросила мама бодрым голосом. Когда они вдвоем с дочкой, она называет их Алики-Юлики. С мужем — Сашики-Лешики. Хотя Сашиком Аля сроду не была, мама переименовала ее только для рифмы с обожаемым зятем. Она его любит нежной и странной любовью. И только хихикает, когда Аля рассказывает, как ее драгоценный Лешик в гостях нажрался и шнурком от очков прицепил «молнию» на хозяйкином платье к бахроме скатерти. Он думал, что, когда хозяйка встанет, скатерть поедет и все попадает, вот будет умора. А вместо этого расстегнулось платье. Между прочим, то был день рождения Алиного одноклассника, который с детства шуток не понимает. Он сказал, что не ждал от старых друзей такой низкой провокации. Именно так, низкой провокации. Хотя Аля первая бросилась на помощь его жене и в буквальном смысле закрыла грудью амбразуру распахнувшейся «молнии». «Он у тебя прикольщик, — говорит на это мама с умилением. — Береги его, веселых мужиков мало. Куда больше зануд». Аля поэтому и не любит рассказывать маме истории про Лешку. Потому что та неправильно реагирует, не по законам жанра. Надо делать квадратные глаза и говорить: «Да ты что? С ума сойти!» или «Зашибись!». А мама улыбается, как кот на сметану, и твердит: «Береги его». А иногда добавляет: «Вот он перебесится и станет просто шелковый», что уж ни в какие ворота не лезет. Аля, конечно, живет на свете меньше, чем мама, но никогда еще не видела мужика, который бесился себе, бесился — и вдруг перебесился. — Я обгорела, — сообщила Аля маме. — А Антонову хоть бы хны. |
