|
Крики не прекращаются, с площадки они еще лучше слышны, и они прямо-таки истошные, аж мороз по коже, как уверял потом Хомяк. Тут он, правда, слышит еще и другие крики: «Убивают! Грабят!» Ему бы сообразить, что все это как-то не очень сочетается, но поздно — дверь взломана, и Хомяк с пистолетом в руке врывается в квартиру и бьет рукояткой в лоб выскочившего ему навстречу мужика. Тот — в отрубе. В общем, картина маслом: оказалось, Хомяк врезал хозяину, а хозяйка вообще жива и здорова, никто ее не грабил, не насиловал, не убивал. Просто таким вот способом молодые супруги, программисты, между прочим, записывали позывные для противоугонной сигнализации автомобиля. Представляешь?!
Гордеев захохотал. — Да… И смех и грех. Девица самозабвенно выкрикивала всю эту чушь в микрофон, а ее молодой супруг сидел за компьютером и жал на клавиши. В результате процесс из-за Хомяка нашего оказался запорот, у программиста — сотрясение мозга, дверь высажена. Короче, в суд на него подали: незаконное проникновение в жилище, нанесение телесных повреждений, требуют теперь компенсацию большую, а мы — хорошего сотрудника потеряли… — Начальник МУРа прошелся по кабинету. — Ну ладно, забудем. Между нами девочками, а что Турецкий сам-то говорит? Что называется, без протокола? — Да в том-то и дело, что он ничего толком не говорит! Похоже, он надеется сам во всем разобраться, а мою роль таким образом сводит к вызволению себя, любимого, из камеры. — А разве это не так? — Как будто я спорю! Но чтобы оперативно вытащить человека из следственного изолятора, надо же иметь какие-то основания! Скажем, неправильно проведенные процедуры при его задержании… — А они были? — обрадовался Вячеслав Иванович. — В том-то и дело, что нет… — А может, тебе подать ходатайство о проведении медицинского обследования? — высказался как раз вошедший в кабинет Денис Грязнов. — Мол, так как состояние здоровья Турецкого вызывает серьезные опасения, то — тыры-пыры, лучше его выпустить, а? — Не смеши людей, Денис, — с раздражением отреагировал Гордеев. — Он же здоров как лошадь. — Его с проституткой нашли, — добавил Грязнов-старший. — «По состоянию здоровья» не проканает. — Со стриптизершей, а не с проституткой, — поправил педантичный адвокат. — Не важно… Честно говоря, при виде Дениса Гордеев испытал ни с чем не сравнимое облегчение. Разумеется, вслух бы он в этом никогда не признался, но отчего-то тридцатичетырехлетний Денис в глазах адвоката выглядел даже несколько основательней, чем его бесшабашный дядя-генерал. Денис всегда был полон неожиданных идей и решений, в чем Гордеев имел возможность немедленно убедиться. — Ладно, Юра, какие еще есть варианты? — спросил Вячеслав Иванович. Гордеев вздохнул и с видом зубрилы-отличника пробубнил: — Альтернативой аресту в качестве меры пресечения существующий кодекс предусматривает следующее: подписка о невыезде, денежный залог, поручительство частных лиц и организаций. — Все? — Все. Как будто сами не знаете! Ну еще малолетних могут взять на поруки родители. — Вот, а говоришь все, — засмеялся Грязнов-старший. — Но, конечно, господин адвокат, пока вы не встретитесь со следователем, о подписке или залоге и говорить не приходится. — Даже когда я с ним встречусь, — возразил Гордеев, — надо иметь какие-то основания, чтобы настаивать на подписке, денежном залоге или поручительстве. — Кстати, поручительство может Меркулов дать! — Не может. |
