Сергей Майдуков. Клянусь отомстить
Дело житейское
— Не может быть! Мне это снится? Я сплю? Пашка Кандыбин потер кулаками глаза, потом снова посмотрел на землю перед собой. Нет, видение не исчезло: большущая бутылка водки по-прежнему лежала там, где Пашка ее увидел: на тропинке, ведущей к уборной в дальнем конце огорода. С одной стороны — буйные укропные джунгли, с другой — рядки подвязанных помидоров, посередине эта самая бутылка. Откуда она взялась? Пашка задрал голову к чистому утреннему небу, словно надеясь увидеть там ангела или даже самого Господа Бога, услышавшего его страстные молитвы. Чтобы не помереть, Пашке было необходимо похмелиться, а похмеляться было ровным счетом нечем и не за что. Если бы не находка. Только бы водка оказалась настоящей! Не миражом и не бутылкой с водой, заброшенной на огород шутки ради. Настороженно осмотревшись, Пашка сделал несколько шагов вперед и опустился на колени. Золотистый колпачок держался прочно, стекло на ощупь было холодным и чуть влажным от росы, как будто бутылка пролежала здесь всю ночь. Откуда же она взялась? Не с неба же, в самом деле, свалилась? Решив обдумать это позже, Пашка подхватил бутылку и потрусил с нею через узкую калитку за ограду. Опасливый взгляд, брошенный на дом, показал, что слежка из окон не ведется, и все же бдительность терять нельзя. Если Надюха его засечет, праздник будет испорчен решительно и бесповоротно. Уединившись на прогалине между зарослями камыша и непролазными кустами шиповника, Пашка мигом свернул бутылке головку и стал пить, поднеся горлышко к жадно открытому рту. Стакана под рукой не было, а лилось плохо по причине дурацкой пластмассовой затычки с дырочкой, но мужчины на то и мужчины, чтобы стойко терпеть лишения и преодолевать трудности. Почти не скривившись, Пашка влил в себя грамм сто пятьдесят и жарко задышал, переводя дух. В зеленом убежище близ озера было безопасно и уютно, как в каком-нибудь партизанском схроне. Ни жена, ни дочка сюда не сунутся, соседи тоже, да и заезжие рыбаки по кустам шнырять не станут, нечего им тут делать. Расслабившись, Пашка привстал, чтобы достать из кармана старинных «вареных» джинсов мятую сигаретную пачку. Сунул в рот запасливо сохраненный окурок, чиркнул спичкой, с наслаждением затянулся. Дальше пошло по накатанной дорожке: водка с сигаретным дымом вперемешку. Полчаса спустя Пашка уже полулежал в позе римского патриция, которым, конечно же, никогда не был ни в одном из своих предыдущих воплощений. Еще через час он опустил отяжелевшую голову на руку и забылся крепким дневным сном. Ему ничего не снилось. Время томительных предрассветных кошмаров отступило до завтрашнего утра, а сегодня можно было расслабиться и ни о чем плохом не думать. Вообще не думать. Идеальное состояние. Вот Пашкина супруга, которую, как уже упоминалось выше, звали Надеждой, та постоянно ломала голову над проблемами, подбрасываемыми жизнью, большими и маленькими. То у нее что-нибудь сломается, то закончится, то денег не хватает, а чаще все сразу. Тем не менее дом Надежда продавать отказалась наотрез: уж слишком низкую цену предлагали, просто смехотворную. Городская квартира у Кандыбиных имелась, но вместе с родителями и старшим сыном там было тесновато, так что на лето супруги с девятилетней дочерью выбирались за город, в дачный поселок, прозывающийся в народе то ли Грешками, то ли Гришками, на слух не разберешь, а в официальных документах название писалось совсем даже иначе: садоводческо-жилищный кооператив «Металлург», вот так и никак иначе. Несмотря на неказистое название, дачный поселок был возведен в месте поистине райском. Отъезжаешь каких-нибудь пять километров за городскую черту и переносишься на самое настоящее лоно природы, густо поросшее зеленью. Тут тебе и большущее озеро с карпами и родниками, бьющими из песчаного дна, и сосновый бор вокруг, и гряда меловых гор, замечательно оживляющих местный пейзаж. |
