— Ты не обязан помогать мне. — Она развернулась к алтарю, расставляя свечи стихии, а потом и три вельветовых мешочка, которые лежали рядом с чашей и едой.

Дракон пожал плечами и начал уходить. Ему было все равно, что эта странная молодая жрица натворить с его любовными делами. Ну и что если тринадцать недолеток не будут больше интересоваться им? (Он не считал парней.)Одну вещ он узнал с тех пор, как открыл удовольствие женских ласк — всегда найдутся женщины, которые будут желать его. Он уже начал усмехаться про себя, когда ее следующие слова донеслись до него.

— На самом деле, не обращай внимания на мою просьбу. Ты должен вернуться в Дом Ночи. Приближается рассвет. Большинство недолеток уже спят.

Он остановился и развернулся с желанием бросить в нее клубок огня. Она разговаривала с ним, как будто он был ребенком! Но она не понимала, насколько сильно ее слова задели его. Анастасия все еще возилась у алтаря, повернувшись к нему спиной, как будто она полностью вычеркнула его из своей головы.

Она ошибалась в нем. Он не был ребенком, и у него не отсутствовали честь, преданность и храбрость. Он покажет ей, сделав… сделав….

И затем он услышал, как говорит, — Я останусь и помогу тебе с заклинанием.

Она посмотрела на него через плечо, и он увидел удивление и что-то еще, что-то, что могло быть радостью и теплом, в ее больших голубых глазах. Но ее голос был безразличным. — Хорошо. Подойди сюда и сядь здесь, на край камня. — Она показала куда. — Осторожней, не сомни ткань и не переверни свечи.

— Да, моя леди. Все, что ты скажешь, моя леди, — пробормотал он.

Когда он подошел к ней, она посмотрела на него, но ничего не сказала и продолжила выставлять свечи и приводить алтарь в порядок.

Дракон изучал ее в то время, как она работала. Его первое впечатление о ней сохранилось — она была красавицей: милая с длинными пшеничными волосами, которые ниспадали прями толстыми прядями на ее спину. Но несмотря на то, что она была маленькой, у нее были хорошие формы, которые он с легкостью смог разглядеть через ее тонкий топ и голубую юбку. Он не обращал много внимания на то, что одето на женщинах — он предпочитал видеть их голыми — но одежда Анастасии была украшена ракушками и бисером и тесьмой, что придавала ей загадочности и потусторонности, что усиливалось ее татуировками, которые были похожи на благородную виноградную лозу и цветы, выведенные с такими деталями, что походили на настоящие.

— Хорошо, Я готова начать заново. А ты? — спросила она.

Он моргнул и перевел свой взгляд на алтарь, не желая, чтобы она увидела, как он пялится на нее.

— Я готов. На самом деле, я с нетерпением жду услышать имена недолеток, просившие любовное зелье. — Он перевел взгляд с алтаря на нее, желая встретить ее взгляд, чтобы удостовериться, что бросил ей вызов.

Взгляд Анастасии остался безразличным. — Так как ты помогаешь мне с заклинанием, мне не нужно произносить имена недолеток. Твое присутствие и сотрудничество укрепят мое заклинание, которое повлияет на всех помешанных на тебе.

Дракон пренебрежительно вздохнул. — Хорошо, что сейчас у меня нет девушки. То, что мы сделаем, обязательно бы вмешалось в эти отношения.

— Нет, не вмешалось бы. Нет, если человек был бы заинтересован в тебе, а не в выдуманном образе тебя.

— Ты говоришь, как будто я самодовольный осел, — сказал он.

— Ты такой?

— Нет! Я это просто я.

— Тогда это заклинание не повлияет ни на кого, кто хочет просто тебя.

— Хорошо, хорошо. Я понимаю. Давай покончим с этим. Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Она ответила вопросом на вопрос.