— А вы не выполняли?

— Помнишь, когда-то ты сказал, что ты — не весь Совет? Ты только половина голосов. Так вот, больше шести маршалов были несогласны по множеству вопросов с «твоими» приказами. К тому же Рысь ненавязчиво после каждого спора подталкивал Совет в ту или иную сторону. Но иногда, надо признаться, Меченый давал вполне сносные решения. Мы даже не сразу видели последствия…

— Много разгребать?

— Хватает.

— Что ты про Марс говорил?

— Юса не долетела.

— Не пустили?

— Ну… не то чтобы не пустили…

— Не тяни смысловой пакет. Это клинит отстающий мозг.

— В общем, я только что с орбиты. Довольно странный случай произошел. Лечу я, значит, на тарелочке своей вблизи спутников ГЛОНАСС, никого не трогаю, Дмитрию машу рукой. Они на космодроме все видят, все снимают.

— На тарелке?

— Да, на тарелке. Возле купола валяется. Поле, генерируемое ею для преодоления физических законов, прошло сквозь ваш купол, как сквозь воду. Иначе бы никак. Против своих ты защиту поставил первоклассную.

— Сема…

— Да ладно… Понимаю. Не перебивай. Значит, забрал я с космодрома у отца тарелку…

— Свободного? Как она туда попала?

— Ну, я ее еще раньше у юсовцев умыкнул, когда с братишкой твоим поспорили, успею или нет.

— Куда?

— Тебя спасти.

— Успел?

— Хватит винить меня в ее смерти! Я сделал то, что должен был. И больше не ломаю голову, подстава это Меченого с молчаливого согласия всей твоей родни и прочих игроков исторических сюжетов или мой путь. Если бы могли вернуться к тому моменту, поступил бы точно так же. Потому что не во мне дело. Это был ее выбор. Золо вложил в ее руки оружие, но удар она нанесла сама.

Сема приготовился к битве. Ладони разжались. Лишь успеть отскочить от первого удара и заставить информацию меча и секиры воплотиться в физическом мире вновь, достать из себя. Ну а потом бой будет почти на равных, пусть даже брат с голыми руками. Кровь у него в жилах с превосходством, как-никак.

Удара не последовало. Сема, заставляя себя вновь быть собой, контролируя страх, выдохнул и продолжил слать пакеты.

— Вижу, забрал я тарелку, взмыл в небо. Переборщил. На орбиту выкинуло. Не привык к управлению. А хорошая мысля — перенастроить восприятие корабля с их вида на наш, человеческий — пришла после.

— Ты подчинил себе их управление?

— Эй, у нас мыши тоже могут крутить колеса.

— Подчинил собственному контролю, значит. Силен, братец. Продолжай.

— Взмыл в космос. Вижу, летит наш землянский кораблик. Ну, юсовский. Чахленький такой, словно из «Лего» собранный. Сначала вроде ничего, а потом вбок накренился и на детальки распался. Ну действительно, словно из конструктора китайского. Сейчас, наверное, часть деталек на околоземной орбите, часть в космос улетела, а последнюю часть антисистема с НАСА наперегонки со дна морей собирают.

— Так что же случилось?

— То ли Дмитрий системе истребителей спутников неправильно команду какую с горя дал, и металлические шарики диаметром полтора сантиметра в количестве нескольких тысяч на скорости прошили обшивку корабля; то ли я такой балбес забыл, что система управления моей тарелки настроена по большей части на мыслепередачу. Ну и подумал в сердцах такое, от чего у юсовского корабля все движки оплавились. Дмитрий, наверное, тоже подумал — и не на ту кнопку там, на космодроме, нажал.