– Я привяжу ленту к двери Дрианон, чтобы пожелать добра твоей матушке. Уж она-то заслуживает счастья! – Кухарка ловко завязала душистые травы в лоскут муслина и опустила узелок в чашку с кипятком. – Ты сказал сьеру?

– Нет еще. – Темар помешал настой серебряной ложкой. – Лучше, если мама сама ему скажет, но она всегда так нервничает из-за него. Боится, как бы дед не решил, что она предает память отца и имя Д'Алсенненов.

– Чушь! – Джетта энергично покачала головой. – Он будет только рад за твою матушку, да и твой отец вовсе не хотел бы, чтоб она так долго оставалась вдовой, особенно после того как провела поминальный год в заботе о сьере.

Темар выловил из чашки намокший узелок с травой и осторожно отпил горячего настоя.

– Я ей сказал то же самое. – Он невидяще уставился в огонь. – Эх, знать бы, что бы он мне посоветовал… Я имею в виду отца.

– О чем? – Джетта накрыла его руку своей.

– Я хочу присоединиться к колонии мессира Ден Феллэмиона.

Кухарка широко открыла глаза.

– За этим ты и пришел к деду?

Темар кивнул.

– Я должен что-то сделать, Джетта, или сойду с ума от безнадежности. Дела идут все хуже и хуже, и будь я проклят, если примкну к остальным стервятникам, разгребающим вонючую падаль, в которую превратилась Империя.

– Ты говоришь скорее как твой дядя Арвил, чем как твой отец. – Кухарка сморгнула непрошеное воспоминание.

– Что сделал бы отец, как ты думаешь? – Эсквайр не сводил с нее глаз.

– Он сделал бы то, что считал лучшим для Дома. – Джетта стиснула руку юноши. – Но он был бы достаточно честен, дабы понимать: это должно быть то, что он считает правильным и для самого себя.

– Уверен, я тоже так делаю, – вздохнул Темар. – Но иногда спрашиваю себя, не ищу ли я повод просто куда-то сбежать, уйти от всех этих обязанностей и долга.

– Трудно быть единственным наследником Имени, – сочувственно покивала женщина. – Знаешь, когда твой дед перейдет в Иной мир, не Сэдрин будет задавать вопросы, прежде чем отпереть дверь. Сьер сам потребует ответа на вопрос, для чего была послана та проклятая чума. Ему придется быть убедительным!

Темар улыбнулся.

– Думаешь, старик и у Полдриона потребует бесплатного проезда? За то, что наш Дом и так уж слишком много ему уплатил?

– Я бы и не заикалась об этом после него! – засмеялась Джетта. – Ну, коли ты остаешься на обед, то нечего бездельничать. Поди принеси уголь со двора, а потом можешь браться за овощи.

Юноша отвесил ей комичный поклон.

– Слушаюсь, госпожа.

Физическая работа помогла Темару расслабиться. Он даже ухитрился отложить до поры до времени все мысли о будущем, долге и конфликте, когда вдруг наверху, в доме, резко зазвенел колокольчик. Юноша жалобно посмотрел на Джетту.

– Думаю, это меня.

Кухарка обошла стол и вытерла Темару руки тряпкой, словно он все еще был ребенком.

– Постарайся не поддаваться, ты же знаешь, что за человек твой дед. Если ты уверен в своем желании, ему придется с этим смириться.

Джетте легко говорить, сумрачно думал Темар, взбираясь по узкой лестнице к парадным покоям. Когда такое бывало, чтобы человек, носящий имя Д'Алсеннен, так просто сдавался? Скорее сука ощенится котятами, чем дед уступит.

Перед кабинетом юноша вспомнил, что надо собрать волосы. Вытащив из кармана заколку, он помедлил, глядя на блестящее серебро. Потребовалась уйма времени, чтобы устранить тусклость из глубоко вырезанных листьев.