Эсквайр уставился на мужчину с разинутым ртом.

– Кто ты?

– Меня зовут Узара. – Мужчина улыбнулся и отвесил энергичный поклон. – Я маг.

Темар озадаченно покачал головой.

– Я творю магию, но не как госпожа Гуиналь. Мы с моим коллегой Шивом следуем иным путем.

– Пошли. – Ливак смотрела на Темара все с той же неоправданной неприязнью. – Пора кончать с этим! Разбитые шаткие камни превратились в твердую дорогу, и юноша поймал себя на том, что идет все быстрее и быстрее. У входа в пещеру он остановился и, прищурившись, вгляделся в темноту, но теперь привычные страхи, порожденные такими местами, казались неуместными перед лицом настоятельной потребности отыскать Гуиналь. Заметив отсвет у плеча, эсквайр обернулся и протянул руку за факелом, но испуганно попятился. Бледно-желтое пламя беззаботно горело прямо на ладони мага.

– Не бойся. – Второй маг, Шив, поднял руку, и появился зеленоватый свет, как будто отражавшийся от самих камней. – Просто помоги нам найти Гуиналь.

Темар не нуждался в дальнейших понуканиях, чтобы уйти от этих странных людей с их необычными талантами. Он суматошно сбежал по грубо вытесанным ступеням, колдовской свет преследовал его, когда остальные тоже начали спускаться. У подножия лестницы эсквайр остановился и обвел взглядом огромную пещеру; сердце колотилось в груди, но силы и мужество возвращались к нему с каждым толчком крови.

Эта пещера была значительно расширена горняками, вспомнил Темар, вырублена из живой скалы, углы и грани на ее стенах – следы от ударов кирки и топора. Неровный потолок, заросший сталактитами, напоминал застывшие волны. Неподвижный воздух был не слишком холодным, но абсолютная тишина – гнетущей, и юноша поежился. Он с усилием сделал еще шаг, поскольку нежеланные спутники столпились за его спиной. Когда все разом прошли в пещеру, их шаги резко прогремели в мертвой тишине.

Заметно нервничая, парень остановился возле Темара и нерешительно огляделся. Воины недоумевающе покосились на круг света над лестницей, а двое мужчин с их колдовским огнем, который все разгорался и освещал самые дальние уголки пещеры, разошлись в стороны от входа. Никто не пошел в глубь пещеры, с удивлением отметил эсквайр, предоставив это девице, Ливак. Она сделала один осторожный шаг, потом другой и бесшумной воровской походкой прокралась по песку между тюфяками, матрасами и грубыми постелями из плащей да одеял, уложенными почти вплотную друг к другу; бледный колдовской свет парил над ее головой, освещая неподвижные тела – мужчин и женщин, еще не сформировавшихся юношей и бородатых ремесленников, цветущих дев и степенных матрон, детей, свернувшихся калачиком в бессознательном воспоминании о том первом, коротком, наполненном грезами сне в животе матери. Темар смотрел, как зеленоглазая медленно идет меж застывших фигур, и у него в затылке стало покалывать от опасения.

Большинство застывших выглядели спокойными, как во сне, у иных же лица были хмурые, перекошенные от страха и горя, хрустальная слеза блестела в уголке глаза, а рот приоткрыт в последнем протесте. На некоторых белели повязки в черных и коричневых пятнах засохшей крови. Однако эти люди не спали – на их щеках не было теплого румянца, сопровождающего здоровый отдых. Его заменяла холодная бледность, неестественная окоченелость.

Ливак легонько притронулась к щеке молодого человека и вздрогнула.

– Словно касаешься мраморной статуи, – еле слышно молвила она, и эхо разнесло ее шепот по всей пещере, взметнув его выше, в темноту потолка.

– Где может быть Гуиналь? – Паррайл робко подергал Темара за рукав, в тусклом свете его глаза казались огромными и черными.

Юноша хмуро сдвинул брови.

– Не знаю.