— Папа, мама просила меня заехать к вам и сказать, что обед вас будет ждать хоть до ночи и чтоб вы ни за что не шли в ресторан… Это мама так говорит. Я на вашем месте непременно пошел бы в ресторан, у нас сегодня обед на три с минусом…

— Да я как раз хотел позвонить маме по телефону, что очень опоздаю, — сказал с улыбкой Николай Петрович. — Больше ничего?.. А ты куда таким франтом?

— Я в оперу, разве вы не помните? До свиданья, папа, я и так опоздал… Прощайте, господин Певзнер.

— Какой славный юноша ваш сын, — сказал со вздохом дон Педро. Он не имел детей и страстно желал иметь их. — Не в гимназии?

— Тенишевец…

— А, тенишевец… Ну, не буду отнимать вашего драгоценного времени… Так я твердо рассчитываю, что вы и другим газетам ничего не сообщите?

— Будьте спокойны. Никому ничего не скажу и права на то не имею…

— Я понимаю… Разве я не понимаю? — подхватил, откланиваясь, дон Педро.

XX

— Вот, пожалуйста, получите: я написал содержание «Вампиров», — старательно ироническим тоном сказал Загряцкий, протягивая следователю бумагу. — Может, в чем и ошибся, эта дребедень в памяти не остается: ходишь так, отдохнуть…

— Благодарю вас… Теперь мы перейдем к другому вопросу. Вы имеете средства?

— Я теперь человек небогатый. Прежде было приличное состояние, но его, увы, больше нет. Однако на жизнь мне хватает.

— Мне нужны более точные сведения. У вас есть наличный капитал? Или дом, или, быть может, имение?

— Нет, ни капитала, ни дома, ни имения у меня нет.

— Значит, вы живете своим трудом?

— Да, живу своим трудом.

— Насколько я могу понять, вы ведете светский образ жизни. Это стоит недешево. Сколько приблизительно вы зарабатываете в год?

— Точно затрудняюсь вам сказать, мой заработок сильно колеблется.

— А в среднем?

— В среднем, я думаю, тысячи три.

— А проживаете сколько?

— Столько же примерно и проживаю.

— При светском образе жизни, с ресторанами и с увеселительными местами? Не более того?

— Не более того. Все это стоит не так дорого. Конечно, иногда приходится туго. У меня есть и долги.

— Есть и долги? Какие же именно?

— Я должен портному несколько сот рублей, еще кое-кому… Да вот я и Фишеру был должен.

На лице следователя промелькнуло неудовольствие.

— И Фишеру были должны? Какую сумму?

— Кажется, пять тысяч.

— «Кажется»? Вы точно не помните?

— Да, пять тысяч. Я выдал ему вексель.

— Вы, однако, сказали, что не имели с Фишером никаких дел?

— Это не дела. Просто я взял у него взаймы.

— Почему же он дал вам взаймы столь крупную сумму?

Загряцкий презрительно улыбнулся.

— Это не крупная сумма. Для Фишера пять тысяч ровно ничего не значили, он был страшно богат.

— Но для вас это крупная сумма: она превышает ваш годовой доход. Да и богатые люди не так уж швыряют деньгами… Вы и от других лиц получали подобные суммы?

— Я не ко всем обращался, господин следователь, да и не все так богаты, как Фишер. Он к тому же не подарил мне эти деньги, а дал взаймы.

— Вы, значит, предполагали ему отдать эти пять тысяч?

— Разумеется, предполагал отдать.

— Когда именно?

— Ну, при первой возможности.