– Там вообще про красоту, – напомнила Майя. – Что в твоем случае абсолютно соответствует действительности. Красивый и спокойный. Может быть, он маньяк-убийца? Ты никогда не просыпалась, а его нет?

– К слову про таблетки, – добавила я. – Твой Малдер – он ведь практикующий врач, психотерапевт. Мог и прописать себе какое-нибудь эффективное успокоительное, чтобы как-то устоять под шквальным ветром жизненных обстоятельств. Особенно после того, как он связался с тобой.

– Девочки, у вас все хорошо? – спросил заглянувший в кухню Игорь (Малдер) Апрель.

Его невозмутимое, спокойное лицо так вовремя и кстати появилось тут, в дверном проеме, что мы все втроем, не сговариваясь, расхохотались. Игорь сначала просто растерянно смотрел на то, как мы смеемся, затем зашел, встал к стене, сложил руки на груди и принялся нас рассматривать, как подопытных кроликов – только лупы и не хватало. От этого мы смеялись только сильнее. И чем спокойнее он смотрел, тем веселее нам становилось. Наконец, чуть успокоившись, я выдохнула и не сразу, со второй или третьей попытки спросила у Игоря:

– Хочешь чаю?

– Собственно, не только я хочу чаю, – ответил он. – У нас там, по ту сторону стены, приличное количество людей, и все хотят чаю и печений и узнать, все ли с вами в порядке. Волнуются. К слову, возможно, что волнуются они не на пустом месте, ибо поведение ваше нормальным никак не назовешь.

– Нормальным, – еле выдохнула я, и мы снова принялись хохотать.

И в тот вечер я так и забыла спросить Майку, почему, собственно, она вдруг упала в обморок. В тот вечер мы все забыли про все на свете.

Майка уехала с дачи раньше нас и одна. Мы умоляли ее остаться, но она только мотала светлыми волосами и смотрела на меня полными страдания серыми глазами. В конце концов мы плюнули на все и отвезли ее на станцию, но я долго не могла выкинуть из головы ее сгорбленную фигурку на платформе. Собственно, именно поэтому я и избегала любых контактов с Майей Ветровой всю следующую неделю – чтобы не смотреть ей в эти ее бездонные серые глаза. Чертов кот. Но сколько веревочке ни виться, в субботу Майка пришла ко мне сама. Без предупреждения, потому что, если бы она предупредила, я бы нашла повод и сбежала бы из дома. Наверное, Майя понимала это, во всяком случае, она пришла ко мне неожиданно. А так как звонка я не слышала, дверь ей открыл Сережа, я в это время развешивала в ванной белье. В кухне работал телевизор – буквально орал, перекрикивая жужжащий кухонный комбайн. Сережа готовил.

– Хочешь как-то пояснить? – спросила Майя.

Я поводила губами, как пчелка жалом.

– Что пояснить? – спросила я, с самым невинным видом. – Что тебе интересно?

– Что твой муж тут делает? Вы помирились?

– Ни в коем случае! – испуганно воскликнула я.

– Значит, есть какое-то другое объяснение тому, что он у тебя тут ходит в трениках и майке и руки его в фарше.

– Руки у него в фарше из-за котлет. Сережа готовит.

– Ты не делаешь вещи легче, давая такое объяснение. Только еще больше все усложняешь и порождаешь новые вопросы.

– Я люблю котлеты, – сказала я, сама не зная зачем.

– И?

– У меня просто все, как на Фейсбуке, – статус «Все сложно».

– Ты же знаешь, нет у меня Фейсбука.