– Бабушка, не ходи туда…

Стоявшая на пороге благообразая старушка с испугом посмотрела на внука, а потом перевела взгляд на меня. В ту же секунду ее глаза помутнели, утратив выразительность, и пожилая женщина с неожиданной силой схватила меня за горло:

– Где он? Где ты прячешь его?

Костлявые пальцы сжимались все сильнее, воздуха катастрофически не хватало, и я чувствовал, что вот-вот потеряю сознание. Из глубины коммуналки выбежала растрепанная, с окровавленными кулаками тетя Клара…

– Бабушка, цилиндр у меня! – помахав перед носом старушки карманным фонариком, сообразительный Ромка вылетел из квартиры и понесся вниз по лестнице.

Обе потерявшие рассудок женщины, как по команде, бросились за ним вдогонку. Откашлявшись и отдышавшись, я последовал за ними. Ромка бежал очень быстро, но, как ни странно, старушки не отставали от него ни на шаг. Выбежав на улицу, он осмотрелся и, размахнувшись, забросил фонарь далеко в кусты. Преследовательницы, не раздумывая, ринулись в густое переплетение ветвей, а сам Ромка заторопился к стоявшему у остановки трамваю:

– Давай, Мишка! Жми!

Погоня отстала. Мы стояли на задней площадке трамвая и смотрели на убегавшие вдаль серебристые рельсы. Ромка снял очки, протер стекла, и я заметил, что у него в глазах блестят слезы:

– Что с моей бабушкой? Она сошла с ума?

– Думаю, ею руководит чужая воля. Если мы сумеем развеять чары, наверняка все обойдется и она станет сама собой, – утешал я Ромку, но на самом деле очень сомневался в счастливом исходе этой истории. Странник был умен, решителен, наделен сверхъестественными способностями, а что могли противопоставить всему этому мы?

После случившегося с его бабушкой несчастья Ромка стал намного серьезней относиться к происходящему и даже изъявил желание помочь мне бороться со Странником. Посовещавшись, мы решили попытаться вызволить из плена дядю Павла, который, судя по всему, отлично знал, в чем причина всех наших бед. Для начала следовало незаметно пробраться в подвал, однако нам помешало одно непредвиденное обстоятельство – старый дом осаждали толпы посетителей. В саду царила настоящая идиллия – гостеприимная хозяйка принимала любезных, мило улыбавшихся соседок, которые нескончаемой вереницей шли к ней, кто за солью, кто за спичками и рецептами, а кто просто поболтать о погоде. За всей этой странноватой картиной мы с Ромкой наблюдали с крыши стоявшего на противоположной стороне переулка сарая.

– Почему эти тетки идут и идут в дом? – шепотом спросил очкарик.

– Не знаю. Раньше такого никогда не было. Соседи избегали это место. – Присмотревшись к посетительницам, я указал на величественно прошествовавшую в дом женщину. – Это случайно не тетя Клара?

– Точно, она! Странно, я заметил еще одну женщину из нашего двора.

– Похоже, сюда приходят все, кого заколдовал Странник.

Мы замолчали. Соседки приходили и уходили, время шло, с каждой минутой приближая торжество Странника. Надо было действовать более энергично, и я решил рискнуть. Проникнув на территорию сада сквозь потайной лаз, мы затаились среди кустов, выжидая, когда тетя Ира покинет дом, провожая к калитке очередную группку своих приятельниц. Наконец подходящий момент настал, я выскочил из засады и стремглав понесся к веранде, Ромка – следом.

В доме было темно. Несмотря на жаркую погоду, все окна закрывали ставни и плотные темные шторы. Воздух пронизывал незнакомый сладковато-дурманящий запах. Нам следовало поторапливаться – вход в подвал находился в чуланчике возле кухни, и туда надо было проникнуть до возвращения тети Иры. Тяжелый люк не желал открываться, будто прилип к полу, а в доме уже звучал голос тетушки.

– Утро туманное, утро седое… – негромко напевала она.