– Ну, иди, – Ева утерла слезы и, набрав номер, приложила телефон к уху: – Лида, здравствуй. Это жена Люсина. Пожалуйста, закажи для меня пропуск в студию. Да, на прямой эфир. Хочется его поддержать. Спасибо. – Закончив разговор, Ева сказала Маше: – Иди, а то опоздаешь.

Маша быстро направилась к выходу. Натягивая на ходу шубку, она пересекла вестибюль и вышла на улицу. Было темно, у подъезда разноцветными огнями сияла елка. Вдохнув морозного воздуха, Маша улыбнулась, накинула капюшон и побежала к автомобильной стоянке. Навстречу ей из машины вышел незнакомый мужчина:

– Прошу…

– Вы от Николая Иваныча? – спросила Маша. – А где он сам?

– Занят. Просил привезти вас к нему.

– Он дома?

– Да, – сказал мужчина и распахнул дверцу машины.

Маша забралась внутрь. Автомобиль тронулся, но поехал не в центр города, как ожидала она, а в сторону области, к Московской кольцевой дороге.

Сквозь жалюзи Надя наблюдала за тем, что происходит в офисе. Глядя на нее, можно было подумать: она чего-то ждет. Так оно и было. Она выжидала нужный момент, и он наступил.

Распахнув дверь, Надя вышла из кабинета, прошла через весь офис. Навстречу ей двигалась Голикова. Заметив Барсукову, она изобразила крайнее расположение. Надя тоже ей улыбнулась:

– Давно хотела сказать…

– Что? – В голосе Валентины Николаевны прозвучало участие.

– У вас очень красивая кофточка.

– Спасибо.

Между тем на них начали обращать внимание. Сергей с напряжением следил за обеими женщинами. Заметив в руках жены документы, он непроизвольно встал с кресла.

Надя сделала несколько шагов, но вдруг обернулась.

– И еще… – обратилась она к Валентине Николаевне: – Совсем забыла… Насчет моего отчета по фабрикам.

– Да-да, – поддакнула Голикова.

– В нем нет ни одной ошибки. – Надя протянула документы.

– Да что вы говорите…

– А вот в вашей сверке, – продолжила Надя, – ошибок хоть отбавляй. Знаете, при всем уважении, не понимаю, как вам доверили работу финансового аналитика.

Валентина Николаевна вспыхнула и метнула взгляд на Сергея. Тот слышал каждое слово, но, судя по выражению лица, не определился, на чьей он стороне.

– Двадцать пять миллионов. Милочка, вы потеряли двадцать пять миллионов, – проворковала Голикова.

– Во-первых, я вам не милочка, – сказала Надя. – Во-вторых, двадцать пять миллионов потеряли вы. А я их нашла.

Валентина Николаевна снова оглянулась на Барсукова, но, не заметив поддержки, принялась озираться по сторонам. За ними внимательно наблюдали сотрудники.

– Ха-ха-ха! – засмеялась Голикова. – Да нет же. Я на голову покамест не жалуюсь.

– А надо бы вам провериться. – Говоря это, Надя вполне отдавала себе отчет, что идет ва-банк. – Возможно, вам нужен отдых. Переутомились, считаючи.

За столами начали похихикивать. Лицо Голиковой побагровело.

Надя оставалась невозмутимой:

– Вы не учли несколько отгрузок готовой продукции, которые были проведены транзитом: с фабрики – прямиком к покупателю, минуя наш склад. Кстати, в результате сокращения пути вышла изрядная экономия.

– Бросьте. Этого просто не может быть. Во всем виноваты вы! Неужели не ясно, что вы делаете слишком много ошибок!

– А вы проверьте, Валентина Николаевна. Ничего, кроме своих ошибок, вы не найдете, – Надя выразительно посмотрела на мужа.