— Зачем? — спросил Питер, решив пренебречь правилами приличия. О каких правилах здесь вообще может идти речь?

— Обсудим некоторые вопросы.

— Взаимоинтересные предложения? — ехидно усмехнулся Вуд.

— Именно так, — ничуть не смутился незнакомый африканец. — Знаете бар ресторана «Минотавр»? Приходите в девять.

— Ладно, — неожиданно решился Питер. — Как я вас узнаю?

— Не беспокойтесь, к вам подойдут, — и короткие гудки в телефонной трубке…

Ресторан «Минотавр», принадлежавший отелю «Крит», содержал грек Кассиориди. На широкой лужайке возвышалось многоэтажное здание, а перед ним, под тенью старых деревьев, стояли легкие плетеные столики и кресла, между ними ходили девушки-официантки в коротеньких белых хитонах, разнося напитки и легкие закуски. Кто не желал выпивать на воздухе, мог пройти в стилизованный под пещеру бар, где за длинной стойкой священнодействовал лысый ливанец, откликавшийся на кличку Сана. Миновав бар, посетитель спускался по широкой лестнице и попадал в ресторан — прохлада кондиционеров, полумрак, запутанные коридоры с нишами кабинетов, разноцветные занавеси из стекляруса, приглушенная музыка, танцующие полуобнаженные и совсем обнаженные девушки разных цветов кожи, а в глубине лабиринта стояло напичканное хитрой электроникой жутковатое чучело древнего чудовища — Минотавра, каждый час издававшее громкий рев, разевая огромную, усеянную зубами пасть.

Ровно в девять Вуд прошел через лужайку и вошел в бар. Заметив его, Сана приветливо кивнул и показал глазами на свободные табуреты у стойки. Питер осмотрелся.

Чуть слышно гудит вентиляция, вытягивая запах крепких сигар, мигают стилизованные под факелы светильники, разноцветными огнями вспыхивают блестки на стенах, мелькают картинки на экране большого телевизора. В углу расположилась компания негров, поодаль от них за столиком сидит чета пожилых европейцев. У входа устроились два крепких чернокожих молодца в легких полотняных костюмах и надвинутых на глаза соломенных широкополых шляпах, модных среди местных контрабандистов и темных дельцов.

«Уж не они ли назначили мне свидание?» — подумал Вуд, усаживаясь на высокий табурет.

— Что будешь пить? — Сана подошел неслышно, ловко встряхивая блестящий никелем шейкер. — Рюмочку мастики? Все-таки здешняя вода не столь свежая. А мастика хороша по жаре и прекрасно действует на желудок. Или коктейль?

— Пива, — откликнулся Питер и, понизив голос, поинтересовался, — меня никто не спрашивал?

— Нет, — улыбнулся бармен, поставив перед ним бокал.

Рядом раздалось натужное сопение. Вуд повернул голову — справа от него на табурет усаживался полный мулат в расшитой национальным орнаментом рубахе — дашики.

— Жарко, — буркнул он, вытирая лицо платком.

— Да, печет, — меланхолично кивнул Вуд, прислушиваясь к голосу соседа. Нет, сегодня утром он слышал по телефону другой голос.

Мулат тоже заказал пива. Получив бокал, жадно выпил почти половину и закурил, молча разглядывая разноцветные наклейки бутылок.

Бармен перекинулся парой слов с Питером и отошел, завидев нового клиента. Проводив взглядом уходящего ливанца, мулат, почти не разжимая губ, тихо сказал:

— Мистер Вуд? Пожалуйста, не меняйте позы, не двигайтесь.

— Это вы звонили? — покосился на него Питер.

— Звонили по моей просьбе, — шепнул мулат. — Не нужно, чтобы на нас обращали внимание. Сейчас я пойду в ресторан. Через минуту спускайтесь за мной.

— Зачем? — Идти следом за толстяком в полутемный лабиринт Вуду не хотелось.