– Вы кто? – Алиса встряхнула спасенного, стараясь привести его в чувство.

Голова мужчины безвольно дернулась, он вздрогнул, поднял руку и потер лоб, словно пытаясь что-то вспомнить.

– Я… Я не знаю… – пробормотал человек. – Я… кажется, я был кем-то… Я не помню. Я ничего не помню…

Он посмотрел на Алису темными провалами глаз.

– Я умер? – спросил он после паузы.

Ответа на этот вопрос у Алисы не было. Все, что она слышала о Темных пространствах, – это то, что здесь стирается сама человеческая личность. Очевидно, именно такое и происходило с ее собеседником.

– Вы давно здесь? – вместо ответа спросила девушка.

– Да… Я был здесь всегда… Или нет… Я не знаю…

Он снова потер лоб, а потом сделал нелепый жест, словно пытался поправить что-то невидимое где-то в районе провалов глаз. «Очки! У него когда-то были очки! – догадалась Алиса. – Уже что-то. У него еще остались клочки хотя бы рефлекторной памяти».

– Пойдемте, – девушка потянула человека за руку. – Вам нужно сопротивляться. Вы должны попытаться вспомнить, иначе я не смогу вам помочь.

– Помочь?.. – повторил он. – Что значит «помочь»?.. – Мужчина нахмурился и снова неуверенно потянулся к невидимым очкам, должно быть, раньше этот жест входил у него в привычку. – Помочь… помогать… оказывать поддержку. Это так? Мне кажется, я кому-то помогал. Или мне помогали?.. Я запутался.

Неожиданные обстоятельства

Ну конечно, я оказался в самом глупом положении, не справившись с дверной ручкой, и рассыпал стопку бумаг прямо на пороге. Глупо. Я и в школе не отличался большим изяществом, да что там, вызывал насмешки неуклюжестью.

– Спасибо, я сам как-нибудь, – буркнул я и посмотрел на нее.

Сначала я увидел ноги. Ну это логично, потому что в это время как раз присел, поспешно собирая бумаги. А ноги определенно заслуживали внимания. Тонкие щиколотки, как у породистой лошади, и двухцветные, с красным мыском и черным задником, туфли на неимоверной шпильке… Затем взгляд поднялся повыше и охватил черную юбку-карандаш, идеально, без единой складочки сидящую по фигуре, белую блузку на скромных пуговках, застегнутую по-деловому, узкое лицо с очерченными скулами, карие глаза, прикрытые изящными очками в прозрачной тонкой оправе, и наконец, гладкую прическу… Образ достаточно строгий и деловой… если бы не эти самые туфли.

Красные туфли уже сами по себе элемент провокационный, прямо указывающий на секс и грех. В них жизненная сила, либидо и в то же время опасность, война, кровь. Черный добавляет агрессии, усиливает чувство тревоги, отсылая нас к смерти. Теперь это уже любовь и смерть. Вспоминается паучиха, пожирающая партнера сразу после спаривания. А уж о значении формы туфли лучше умолчать, чтобы не быть обвиненным в излишней озабоченности… да я, кажется, и отвлекся.

– И все-таки позвольте. – Она наклонилась, давая мне убедиться, что блузка застегнута и вправду не поддерживает агрессивное кокетство туфелек, охлаждая, как стакан ледяной воды за шиворот.