О «Флёр» Изиде рассказывал её приёмный отец Целестин. Он сам никогда не бывал на борту гигантского судна, однако был уверен, что наблюдал его последний полёт в небе над Забытыми землями, – «Флёр» должна была переправить библиомантов за линию вражеской обороны. Ни сам корабль, ни тех, кто был на борту, найти не удалось. «Это было поистине величественное зрелище! – восторгался Целестин. – Единственный раз за всю нашу жизнь в ночных убежищах, когда мы увидели нечто прекрасное! Все мы тогда отчаянно желали быть на борту этого корабля. Только значительно позже прокатился слух, что „Флёр“ отошла от курса и разбилась далеко в стороне от мест, где шли сражения, за последними башнями-маяками».

Изида ещё раз перечитала реплики, написанные на странице перед её глазами: «…у „Мари“ была пара недочётов. Когда же мы стали строить „Бланш“, мы учли их, и этот корабль вышел гораздо прочнее».

Возможно, эти недочёты и стали причиной крушения корабля в ночных убежищах?

– Изида, – тихо произнёс Дункан, – мне кажется, наверху кто-то есть.

Она прислушалась, однако не услышала ничего, кроме лёгкого дуновения сквозняка в спиральном проходе. Должно быть, у Дункана был очень чуткий слух. Она снова обратилась к книге:

– Ты упомянул о том, что уже встречался с идеями. Что при этом произошло? Как тебе удалось выжить?

– «Бланш» находилась между самыми глубокими убежищами, в пустоте, которую никто никогда не пересекал по собственной воле, – никто, кроме нас. Мы наткнулись на них там. Или они на нас. Краски, целые гряды облаков, полные красок. Я вёл «Бланш» и пытался увернуться от них, но они были быстрее нас. Внезапно мы оказались окружены со всех сторон. У нас не было ни единого шанса.

Остаток страницы остался пустым.

– Что было потом? – спросила Изида и нетерпеливо перелистнула страницу.

– Они надвигались со всех сторон. Они были невыносимо прекрасны! Потрясающее произведение искусства, все краски, которые только можно себе представить. А потом они поглотили нас.

Дункан отчаянно зажестикулировал:

– Нам срочно пора убираться отсюда!

И у него, и у Изиды с собой были книги для прыжков. Чтобы покинуть круглый зал, им требовалось всего несколько секунд. Однако Изида должна была узнать всё до конца.

– Тебе удалось улизнуть от них, – заметила она. – Значит, и для твоей внучки ещё не всё потеряно.

– Они отступили. Какое-то время мы находились в эпицентре красок. Я никогда в жизни не видел ничего более прекрасного! И вдруг всё кончилось. «Бланш» прорвалась через облака, и вокруг нас внезапно снова оказалась золотая пустота. Мы не знали, с чем столкнулись, и полагали, что это какое-то явление природы, феномен, род тумана, существующего только между страницами мира. Некоторые из нас после этого происшествия чуть не лишились рассудка: несколько месяцев спустя, закрыв глаза, люди видели не темноту, а ту самую феерию красок. Один человек покончил с собой, другой решил во что бы то ни стало отыскать те разноцветные облака, чтобы ещё раз увидеть их. Его имя было Йозеф Восканиан.

Страница заполнилась до конца, и Изиде пришлось перевернуть её.

– Восканиан искал других свидетелей и занимался исследованиями. Я не знаю, до чего он в итоге докопался, но, похоже, именно он назвал разноцветные облака «идеями». С тех пор я встречался с ним лишь однажды, вскоре после этого он бесследно исчез. Некоторые полагают, что его схватила Академия и заставила замолчать навсегда. Однако я уверен, что он ушёл в подполье. Все мы когда-то были членами «Ша нуар», а Йозеф Восканиан был яростным противником Трёх родов.