Сведения из этой рукописи подтверждали известную истину о том, что Шелковый путь был пульсом разнообразных культур, непрерывной цепью духовной потребности в соединении знаний нескольких континентов.

Вот как выглядела одна из частей текста, объясняющая, что перевозили по этому пути:

…Даже европейцы, братья Поло, хоть и не были купцами, в свои фантастические путешествия в Китай брали с собой амбру и хрусталь. Они говорили, что это подарки Великому Хану. Нашлись у них и черепаховые панцири.

Другие купцы привозили смеси, которые использовались в медицине для приготовления лекарств и эликсиров бессмертия. Из Персии и Индии везли левкои, мускатный орех, кориандр, сандаловое дерево, перец, сахарный тростник, мастику, мирру, кардамон, алоэ и камфару для погребальных обрядов. Согдийцы и арабы привозили ляпис-лазурь и индиго для приготовления краски для бровей и век, хну, которой красили ногти, ладан и таинственное серое вещество, считающееся змеиной слюной. Очень ценным считался асбест, потому что его, говорят, выделяла густая шерсть крысы-саламандры. Из Котана, кроме стекла и кораллов, прибывал прекрасный нефрит, настоящее чудо природы.

Из Китая столетиями самыми невероятными способами уходили всевозможные маленькие и большие тайны: приправы, пряности и дурманящие средства вроде женьшеня, опийного мака, имбиря, куркумы и ревеня. О китайском чае знали все.

Шелк ценился столь высоко, что купцы о стоимости и не спрашивали. Разумеется, они перепродавали его за огромные деньги, потому что не в их характере было терять прибыль, но даже когда позднее в других странах тоже стали производить шелк, китайский остался самым дорогим. Возможно, он погубил Шелковый путь, потому что был одним из первых товаров, доставленных контрабандой на Запад по этому пути, и остался символом таинственных восточных земель. Говорят, это произошло в первые века нашей эры, при династии Хань. Интересно, что единственные сведения об этом, причем, разумеется, недостоверные, содержатся в книге «Путевые заметки» («Миллион») венецианца Марко, где он описывает путешествия своих братьев Матео и Николо, а также свое более позднее путешествие с ними в 1271 году.

В этой рукописи пересказывается предание о том, как император Минг из династии Хань, царствовавший с 58 до 75 года, увидел во сне Будду и после этого отправил нескольких своих посланцев в Индию разузнать о его учении. (Говорили, что они добрались до самого Константинополя.) В Китай посланцы вернулись с несколькими буддийскими монахами, буддийскими книгами и статуями и отдали все на хранение в монастырь Белой Лошади. Именно про этих монахов рассказывают, что они вывезли из Китая шелковичных червей, спрятав их в пустоты внутри своих бамбуковых посохов.

Другое предание рассказывает о некой принцессе, чье имя нельзя было упоминать из-за ее высокого ранга, которая, отправляясь из Китая, не желала расставаться со столь любимым ею шелком и, вопреки запрету императора, увезла шелковичного червя в своих густых волосах и так открыла «другому миру» тайну изготовления шелка.

* * *

Хадзу, хотел он этого или нет, стал моим новым учителем.

Изо дня в день Сунг повторял похожую работу, которая когда-нибудь могла превратиться в открытие. Он строил башни из предположений, ведомый интуицией. Большинство опытов заканчивались безрезультатно, однако, благодаря ошибкам, он учился многому.

Сунг относился к людям, которых одиночество вдохновляет на труд, хотя одиночество не доставляло ему удовольствия, когда он не занимался исследованиями. Желание любви почти всегда проявлялось в мыслях о Чиё. Ее образ заполнял все пространство, ее голос усиливал все звуки, которые он слышал перед тем, как погрузиться в сон. Она словно освещала ему путь, идя все время впереди него, ведя его через всю ночь до утра и исчезая вместе с расступающейся темнотой среди силуэтов бамбуковых стеблей.