Наверное, ему стоило признаться и пригласить ее на свидание. В конце концов, у Логана же сработало, теперь у него есть Джинни, и они до омерзения счастливы и все такое.

Но они другие. Хейзел другая. А Ноа оказался совершенно не в своей тарелке.

— Приключения? — спросила она, вырывая его из размышлений о ее миловидности и собственной нерешительности.

— Да. Не знаю. Может, кто-то оставляет тебе подсказки, как в охоте за предметами?

— Хм. — Хейзел нахмурилась, и между ее бровей пролегла небольшая морщинка. — Как-то маловероятно.

— Может, и так. Но маловероятные события происходят постоянно.

Например, однажды ты согласишься пойти со мной на свидание…

Ноа почти сказал это, почти пригласил ее, но тут она спешно вернулась за прилавок и пробила его новую книгу.

— Это всё?

— Хм… да. Всё.

— С тебя двадцать один девяносто пять.

Естественно, это было не всё, но Ноа передал ей кредитку. Эта умная, обаятельная девушка ни за что не захочет с ним встречаться. Ноа неспроста предпочитал тех, кто приезжал в город только на лето, туристок и партнерш на одну ночь. Он подходил для беззаботного веселья и мимолетных интрижек, а не для серьезных отношений с такими девушками, как Хейзел Келли.

Она протянула ему книгу, и их пальцы соприкоснулись. На мгновение Хейзел удержала его взгляд, и в ту секунду Ноа почти поверил, что она тоже ощутила ее, эту искру. Но потом она отвернулась и попрощалась, и ноги сами понесли его к двери.

Такие девушки, как Хейзел Келли, не для него. По крайней мере, ему хватило ума осознать это.

Ноа вышел из книжного магазина в самое пекло. В этот первый после дождливого июля солнечный день город резко переключился в летний режим. В Новой Англии лето было короткое. Если не нырнешь в него сразу, то пропустишь вообще. Стоял август, но Мейн-стрит все еще была украшена после празднования четвертого июля — на большинстве магазинов висели красно-бело-синие плакаты и флаги. Лето всю жизнь было любимым временем года Ноа. Лето — это пляжи, мороженое без конца и никакой учебы. Свобода. Ноа всегда плохо учился. Приходилось слишком много сидеть. А он с детства был непоседливым. Уехав из дома, он нигде не задерживался дольше, чем на пару месяцев, сразу собирал вещи и уезжал, едва ему становилось скучно. Но что-то в Дрим-Харборе заставляло его остаться. По крайней мере, пока.

Ноа подумывал зайти в кафе «Пряная тыква» за чаем со льдом, но слишком устал и просто хотел вернуться домой и поспать. Ради первого на сегодня тура ему пришлось встать в четыре, а потом он все утро учил группу городских парней ловить рыбу. К сожалению, обычно к Ноа обращались те, кто ничего не знал ни о воде, ни о лодках, ни о рыбе, и его задача заключалась в том, чтобы вывезти их в море и дать им почувствовать, будто они все это знают.

На деле большую часть работы выполнял сам Ноа: ловил, чистил и паковал рыбу, пока парни напивались на солнце. Но это приносило деньги и позволяло выходить в море, так что сделка была не так уж плоха.

Всяко лучше, чем возглавить семейную империю по поставке морепродуктов на северном побережье. В любом случае его сестры успешно справлялись с управлением — ему не нужно было присутствовать, чтобы убедиться в этом, даже если он до сих пор испытывал вину за свой отъезд. Но дело было не столько в бизнесе, сколько в людях. Это он тоже знал, просто пока не хотел с этим разбираться.

Ноа не годился для ведения бизнеса. По крайней мере, такого крупного. Его родители основали небольшую рыболовную фирму и с годами превратили ее в многомиллионную компанию, которая поставляла морепродукты в сотни ресторанов по всей стране. Когда родители вышли на пенсию, его старшие сестры заняли посты генерального и финансового директоров.