Константин переглянулся со своими царедворцами. Эльга не угрожала, но изображенное в ее словах будущее не слишком нравилось ромеям.

– И если мы договоримся о поддержке церкви, то я помогу твоим василикам, кого ты пошлешь искать наемных воинов, хоть до Смоленска, а хоть и до Ладоги, как это бывало порой еще при дедах наших, – закончила Эльга. – Если же нет, то я не смогу ручаться за их безопасность в тех жестоких языческих краях.

– Но как вы не понимаете! – обратился к ней Артемий, которого лишь присутствие августейших особ вынуждало умерять досаду. – Войско василевса – лев, войско русов – пес! Следуя за львом, пес возьмет в сто раз больше добычи, чем один или с другими псами, клянусь головой апостола Филиппа!

– Русы привыкли добывать свое достояние мечом. Они недоверчивы. Позже мои люди переговорят с тобой, патрикий, о нужной нам доле в добыче, чтобы не утомлять этим василевса и не утруждать мой женский ум, – поспешно сказала Эльга, видя, что Константин проявляет признаки нетерпения и может прервать беседу. – Но только с ним я могу и должна переговорить о залоге…

– Это другой разговор! – усмехнулся Артемий. – Обмен заложниками – обычное дело, наши посланники всегда делают это, когда отправляются к пачинакитам, и мы можем обменяться заложниками с вами на то время, которое понадобится на войну.

– Мне не нужны заложники из числа служителей, – Эльга покачала головой. – И сын мой на это не согласится. Наш обычай позволяет полное доверие лишь при условии кровного родства. При столь великом деле возможен лишь один залог: если василевс отдаст моему сыну в жены одну из своих дочерей.

Толмач, судя по его потрясенному виду, с трудом вымолвил это предерзкое требование. Глаза Константина вспыхнули, брови сомкнулись; василисса удивилась, а дочери ее переменились в лице и вытаращили глаза. Одна или две даже ахнули.

– Это невозможно! – резко ответил Василий, пока Константин, онемев от возмущения, искал слова. – Неслыханное дело, чтобы порфирогенита порфирогенета – багрянородная дочь багрянородного августа – соединилась браком с чужеземцем! Стала заложницей в варварской стране!

– Посмотрите на меня! – Эльга вскинула голову. – Я родилась на севере славянских земель, а в Киев попала как невеста-заложница. Такой порядок был заведен еще до моего рождения, между моим дядей, князем Олегом, и родом моего мужа. И вот теперь я – правительница Русской земли, архонтисса и игемон. Твоя дочь, василевс, станет править Русью и удержит мужа от нарушения договоров. Что толку тебе держать их здесь, как жемчужины, запертые в ларце? Как таланты серебра, зарытые в землю? Брачный союз между моим сыном и твоей дочерью – той, какую тебе угодно будет избрать, – пойдет на пользу нам всем. Твоя дочь принесет в приданое священные покровы, сосуды и средства на содержание церквей. Мы вместо выкупа дадим воинские дружины. А главное, при таком близком родстве никогда уже нам не придется обращать оружие друг против друга. Христова вера в Русской земле процветет, и через поколение вся Русь будет почитать тебя как отца.

– Ты… – Константин наконец справился с собой и сумел заговорить, – ты сама не знаешь, чего желаешь!

– Отчего же! – Эльгу уже трясло от волнения, но она крепилась, не позволяя себе сдаться.