— Похоже, Морриса похитили, — сказал он.

— Так я и поняла.

— Что осложняет наши отношения со средствами массовой информации.

— Вот как?

— Трудность в том, что… насколько мы поняли, он — человек богатый…

Лау тут же сообразила, куда он клонит:

— Потому что ему по карману мои услуги!

— Вот именно. Возможно, похитители потребуют выкуп… К тому же мы пока ничего не знаем. Может быть, похитители уже вышли на связь с его родственниками. Обычно они требуют ничего никому не сообщать, ни прессе, ни полиции. В противном случае угрожают убить жертву.

— Понимаю.

— Если мы сообщим, что жертвами стали двое телохранителей, репортеры сразу же пожелают узнать, кого они охраняли.

— И на кого они работали.

— Да.

— А вы пока ничего не хотите разглашать.

Она была смышленой.

— Возможно ли, чтобы… Отнесутся ли родственники погибших с пониманием к тому, что мы… пока не будем разглашать их имена?

Лау откинула голову на спинку кресла, потерла внушительный подбородок и ответила:

— Если от неразглашения не пострадает репутация моей компании, я готова пойти вам навстречу. Но главное слово все равно остается за родственниками убитых. Я перед ними в долгу.

— Конечно.

— У Би Джея Фиктера остались жена и ребенок…

Гриссел молчал.

— Попробую, — сказала Жанетте Лау.

Приехав в Бельвиль, в штаб-квартиру «Ястребов» на углу Ландрост и Маркет-стрит, Бенни постучал в открытую дверь кабинета Золы Ньяти.

Полковник махнул ему рукой, приглашая войти, жестом велел садиться.

Чувствуя на себе неотрывный взгляд Ньяти, Гриссел постарался изложить события кратко и точно.

— Спасибо, Бенни. Молодец. Но у нас проблемы со СМИ.

— Да, сэр.

— Твое предложение я одобряю, но Клуте говорит, что репортеры как с цепи сорвались. По радио уже говорили о «резне» и «кровавой бане», ведущие на разных станциях занимаются домыслами. Намекают на разборки наркодельцов и передел территорий. Не знаю, долго ли удастся скрывать, что произошло на самом деле.

— Постараюсь действовать как можно быстрее, сэр. Консульство… Если бы удалось связаться с родными Морриса…

— Бригадир поговорил с заместителем комиссара, а тот попросил о содействии министерство иностранных дел. Так что в самом ближайшем будущем мы рассчитываем на ответ.

— Спасибо, сэр. — Гриссел встал.

— Бенни, погоди минутку, — очень серьезно произнес Ньяти. Гриссел снова сел. Он догадывался, что его ждет. — Бенни, не хочу совать нос не в свое дело, но ты ведь понимаешь, что для меня очень важно твое здоровье.

— Да, сэр.

— Могу я попросить тебя об услуге?

— Да, сэр.

— У тебя, кажется, есть наставник в «Анонимных алкоголиках»…

— Куратор, сэр. Но уверяю вас, что… — Он осекся, когда Ньяти поднял руку.

— Тебе ни в чем не нужно меня уверять, Бенни. У нас есть несколько часов до того, как начнет поступать информация от операторов сотовой связи и из консульства. Пожалуйста, поезжай домой, прими душ и поговори со своим куратором. Сделаешь это для меня, Бенни?

— Да, сэр. Но я хочу, чтобы вы…

— Прошу тебя, Бенни, ради меня.

Ехать домой не хотелось. Он позвонил Алексе.

— Представляю, как ты измучился, — полным сочувствия голосом произнесла она.

— Я приеду ненадолго, только принять душ и переодеться, — предупредил он.