Антон Леонтьев. Код одиночества
Книга первая Алексей и Татьяна
Отдав швейцару свое старое пальтишко, Алексей поднялся по большой мраморной лестнице наверх. Приемная зала была заполнена людьми: он оказался далеко не единственным посетителем в то утро. Алексей чувствовал сильное волнение; взглянув в огромное венецианское зеркало, он увидел собственное отражение – бледный высокий молодой человек в мундире инженера, длинные темные волосы аккуратно зачесаны назад, открывая высокий лоб, большие темные глаза, в которых горит странный огонь. Алексей поправил тесный воротничок, натиравший шею, и шагнул в приемную. И тотчас окунулся в гул голосов. Зажав двумя руками папку, Алексей попытался собраться с мыслями и изобразить полное равнодушие, но у него плохо получалось. Ведь об этом моменте он мечтал долгие годы, столько раз он виделся ему во сне, и вот наконец его давняя мечта сбылась: он – в доме у врага. И пришел он сюда, чтобы врага уничтожить. Постепенно волнение улеглось, и Алексей осмотрелся. Приемная зала, как он того и ожидал, была обставлена богато и безвкусно – стены обиты пурпурным шелком, на высоких окнах – тяжелые портьеры, несколько картин с видами Урала и Сибири, в центре залы – большая стеклянная витрина, в которой находится макет одного из заводов, принадлежащих врагу. Алексей подошел к витрине и внимательно осмотрел ее. Крошечные человеческие фигурки из воска, застывшие перед домнами, в которых бушует огонь из папье-маше. Бронзовая табличка огромных размеров, на которой начертано так, что нельзя не увидеть: «Изображение сталелитейной домны Усть-Кремчужного металлургического завода, собственность Афанасия Игнатьевича Беспалова». А ведь она могла бы принадлежать мне, подумал Алексей, отворачиваясь. Вернее, она и принадлежит мне, как и множество других заводов и фабрик, обладателем коих является сейчас достопочтенный Афанасий Игнатьевич. Беспалов украл их у отца Алексея! И вот наконец настало время платить по счетам. Он оказался здесь, чтобы покарать врага. Правая рука молодого человека незаметно опустилась в глубокий карман мундира. Алексей нащупал крошечный бельгийский револьвер фирмы «Лепаж». Он ведь великое множество раз представлял себе, как оказывается один на один с врагом, приставляет к голове револьвер, и враг, упав на колени, начинает слезно просить прощения и каяться, перечисляя свои грехи и сознаваясь в одном из первых, но далеко не последнем преступлении, совершенном больше двадцати лет назад. Алексей знал, что так легко не выйдет. Однако он должен попробовать, должен отомстить. Смерть отца и матушки, гибель брата и сестры. И во всем виноват враг. Тот самый враг, в доме которого он находился и чьего появления в приемной зале ждал с таким нетерпением. Врагу принадлежал не только этот петербургский особняк на Фонтанке, но не меньше двух дюжин доходных домов как в столице, так и в Москве, а помимо того – четыре банка, несколько страховых обществ, ряд заводов и фабрик, бумагопрядильни, судоходная компания и обширные землевладения в Центральной России, Сибири, на Украине и в Польше. Враг звался Афанасием Игнатьевичем Беспаловым и был одним из самых богатых, уважаемых и влиятельных деловых людей Российской империи, как, впрочем, и одним из наиболее хитрых. Нувориш по праву считался «химическим королем» страны, он постоянно утверждал, что за химией будущее, и намеревался в течение ближайших двадцати лет завоевать и международный рынок – одной России для него давно стало мало. Беспалов чем-то походил на американских мультимиллионеров, которые добиваются всего, начиная с самого низа. Так было и с ним – когда-то он был обыкновенным молодым приказчиком, обладающим тем не менее поразительным чутьем. Так он и сколотил первоначальный капитал: хозяин, на которого работал Беспалов, разорился, и его лавка отошла ушлому Афанасию. |
