Его лицо почти посинело от холода, но когда он увидел ее, на нем отразилось невероятное облегчение, озарив бледные черты.

— Ты жива, — сказал он.

— Да, я такая, — ответила она, бросив винтовку, уцепилась за край посильнее и наклонилась вниз, чтобы ухватить его за руку. Это было трудно, но через минуту Стив уже снова был на платформе, и они оба рухнули на колени, обнявшись, слишком замерзшие, чтобы делать хоть что-нибудь, кроме как поддерживать друг друга.

— Прости, Клэр, — сказал он несчастным голосом, зарывшись носом в ее плечо. — Я не смог остановить его.

Ее сердце чуть не взорвалось от избытка внезапно нахлынувших чувств, он был жив, рядом с ней, и так мучительно сжат в комок. Ему же всего семнадцать лет, вся его жизнь была разбита "Амбреллой", и он только что чуть не умер, пытаясь спасти ее жизнь. Снова. И он еще просил прощения.

— Да ладно, я позаботилась об этом, — сказала она, стараясь не расплакаться, — а ты разберешься со следующим, лады?

Стив кивнул и отодвинулся назад, чтобы взглянуть на нее.

— Разберусь, — заверил он ее с таким жаром, что она невольно улыбнулась.

— Славно, — сказала Клэр и встала на ноги, протянув руку Стиву, чтобы помочь встать. — Это сэкономит мне время. Пойдем, возьмем траки, да?

Поддерживая друг друга, держась как можно ближе для теплоты, они пошли к лестнице, и ни один из них не хотел размыкать объятия.

Глава 12

Алексия Эшфорд смотрела, как ее близнец умирает у ее же ног, истекая кровью и корчась от величайшей боли, пытаясь дотянуться до резервуара с физиологическим раствором, в умирающих глазах его светилось обожание. Он никогда не был особо ярким или компетентным в каких-либо вопросах, но она любила его, и любила очень сильно. Его смерть была невероятно огорчительной… но также была и сигналом, которого она так ждала. Пришло время появиться.

Она уже несколько месяцев знала, что конец — точнее, начало — уже близок, и скоро на Земле появится новая жизнь. Ее состояние оставалось стабильным все те пятнадцать лет, которые ей требовались, ее ум и тело не осознавали течения времени жизни, не осознавали того, что она была заморожена в амниотической жидкости, клетки ее организма медленно изменялись и адаптировались к Т-Веронике.

Однако же в прошлом году это изменилось. Она предположила, что прошло уже достаточно времени для того, чтобы Т-Вероника подняла сознание на новые высоты, расширив границы возможностей мозга до уровня, который превосходит простейшие, такие примитивные чувства обычного человека, и она оказалась права. Последние десять месяцев она проверяла саму себя, несмотря на то, что находилась в состоянии покоя, проверяла свое восприятие… и оказалось, что при желании, она могла видеть происходящее своими человеческими глазами.

Алексия мысленно отдала приказ и выключила приборы жизнеобеспечения. Резервуар начал осушаться, а она смотрела на своего дорогого брата, по большей части чувствуя себя несчастливой из-за того, что он умер. Она могла бы ничего не чувствовать по этому поводу, но с ним она была простым человеком; так что печаль казалась чувством, соответствующим моменту.

Когда жидкость полностью стекла из резервуара, Алексия открыла его и сделала свой первый шаг в свой новый мир. Здесь повсюду была власть, которую она возьмет в свои руки, но сейчас она присела перед резервуаром и положила окровавленную голову Альфреда себе на колени, испытывая глубочайшую печаль.

Она начала напевать детскую песенку, которая так нравилась ее брату, гладя его по волосам, убирая их с его перекошенного лица.