— Понятно.

Судя по озадаченному тону, если эксперту и было что-то понятно, то теперь понимание растворилось бесследно.

— Но такая публика и такие предметы — из разных миров, — пояснил он причину своей озадаченности.

Клыковский встал, достал щипцы на длинной, почти метровой ручке и осторожно упрятал цилиндр в стальной ящик с толстыми стенками.

— С учетом всех обстоятельств надо проявлять осторожность, — назидательно пояснил он. — Оставляй до завтра. Я просвечу его рентгеном, проверю на химические пары и радиоактивность, попробую определить сферу возможного применения. Будь здоров.

— До свидания, — обескураженно ответил оперативник. Он был уверен, что Клыковский с первого взгляда определит назначение таинственного предмета.

— У меня есть новости, — с порога возбужденно выпалил Петруша.

— У меня тоже. Трегубов распорядился предъявить нам обвинение, — угрюмо охладил он пыл старлея.

— Как же так? — упавшим голосом спросил тот. — Они же были с оружием и первыми открыли огонь! Что нам было делать?

— Он считает, что мы должны были стрелять по конечностям. А стреляли в жизненно важные органы. Значит, превысили пределы необходимой обороны. Льготная статья, говорит, ничего страшного. Дадут пару лет условно — всего и делов!

— Да за что пару лет?! — заорал старлей.

— Это ты спросишь на допросе в качестве обвиняемого. Завтра в пятнадцать часов нас вызывает Пономарев. Так что, если ты не раскопал ничего сверхъестественного…

Петров плюхнулся в жесткое кресло. Настроение пропало. Появилась мысль написать рапорт об увольнении, тогда дело могут прекратить в связи с изменением обстановки.

— Осмотрел вещи, а там в ботинке тайник, — без охоты сказал он. — А там какая-то фиговина спрятана, длинненькая. Клыковский сказал — похожа на минный взрыватель, только сделана по высоким технологиям.

Майор присвистнул.

— Ясно, что это не мундштук для флейты! Наверняка какая-то гадость и наверняка связана с их угрозами. Я не верю в случайные совпадения! Давай копай дальше, возможно, и нам послабление выйдет…

— А что с Вахитом? — без особого интереса, просто для приличия спросил Петруша.

— Я проверил по нашим учетам и нашел двух человек по имени Вахит, — азартно начал рассказывать Рожков. — Один, Вахит Зармаев, по прозвищу Кулик, — налетчик, наркоман, в настоящий момент отбывает пять лет в ИК-7. Второй — Вахит Ибрагимов, кличка Носатый, маршрутный вор и катала. Но ему уже шестьдесят два года, от дел отошел, купил домик в Степнянске. Печется только о своем здоровье, лук выращивает.

— Лук, значит, — печально произнес Петров. — Вот дадут нам по два года условно, из органов выгонят, тоже будем лук выращивать.

— Да брось ты, Рыжий! На меня знаешь сколько раз дела заводили? Ровно четыре раза! Как будто я не раскрываю преступления, а совершаю! Помурыжат и прекратят дело, куда они денутся!

Рожков хлопнул молодого человека по плечу.

— Так что не вешай носа! Выкрутимся! Давай вперед, дожимай Клыковского, подними весь город на ноги, но установи, что за предмет был в ботинке у этого бандита!

Приободренный старший лейтенант вскочил.

— Есть, товарищ майор!

— Это очень странная вещь, дружок, — сказал Клыковский, протирая красные глаза. — Рентген показал, что внутри нет никаких механических устройств.