— Нет ли здесь Библии? — неожиданно спросил Томаш.

— Сейчас принесу, — вызвался Лоренсо, легко срываясь с места.

— Зачем вам Библия? — поинтересовался консул.

— Хочу найти упоминание о Молоке в Ветхом Завете, — ответил Томаш. — Между прочим, культ Молока долгое время связывали с мифом о Минотавре, чудовище, которое жило в лабиринте под дворцом критского царя Миноса и которому каждый год скармливали по семь юношей и семь дев. Еще его отождествляли с Кроносом, сожравшим собственных детей, финикийским Мелькартом и аммонитянским Милькомом. И это еще далеко не все. Интересно было бы выяснить, в каком контексте Молок упоминается в Писании.

— Этот Молок, оказывается, жуткий тип, — покачал головой посол. — Хотел бы я знать, почему профессор Тошкану ссылается на столь малоприятного господина.

— Я тоже.

Лоренсо положил на стол увесистый том. Томаш раскрыл Библию и углубился в чтение. Он то поспешно пролистывал страницы, то застывал, впившись глазами в мелкие строчки. Через несколько минут он торжествующе вскинул руку.

— Вот, нашел! — Он сделал паузу. — Слушайте. «Ибо нет больше храма Молока, и нет у него власти… Преступивший запрет да будет побит камнями». — Томаш поднял голову. — Видите?

— Но что же это означает?

— Все очень просто, — ответил Томаш. — Закон Моисеев запрещает приносить младенцев в жертву Молоку и карает ослушников смертью. Однако, если верить все тому же Ветхому Завету, этот закон частенько нарушали.

— Это как-то связано с посланием профессора Тошкану?

— Пока не знаю. Я лишь ухватился за знакомое слово. Чтобы прочесть зашифрованное послание, нужно найти конец нити, которая позволит размотать клубок, взломать шифр или код.

— А разве это не одно и то же?

— Что именно?

— Шифр и код.

Томаш покачал головой.

— Не совсем. Кодировка предполагает замену слов, а шифровка — замену букв. Код — шифр высшего пилотажа, в известном смысле аристократ среди шифров.

— А это? — спросил консул, бросив недоверчивый взгляд на записку Тошкану. — Код или шифр?

— Пока трудно сказать, — признался Томаш, слегка поморщившись. — Слово «молок» определенно указывает на кодировку, но остальное… — Он замолчал, вдруг усомнившись в своем наблюдении. И через мгновение решительно заявил: — Нет, остальное тоже код. — Томаш провел пальцем по двум оставшимся словам. — Вы обратили внимание на сплетение слогов, на звуковой рисунок? Нинундия. Омастоос. Это слова, господин посол, вне всякого сомнения. Шифр устроен по-другому, в нем почти никогда не бывает гласных, и выглядит все иначе, хаотически, неорганизованно, запутанно. Как произвольная последовательность согласных. Здесь же есть гласные, а стало быть, это слова. — Норонья вглядывался в таинственные письмена, лелея слабую надежду, что ему сразу удастся ухватить кончик нити, и клубок загадок размотается сам собой. Через минуту он досадливо тряхнул головой. — Нет, не понимаю. — Он прикрыл глаза и сосредоточенно потер виски. — Пожалуй, мне придется поработать над посланием в более подходящей обстановке.

— Значит, эти слова ничего вам не говорят?

Жара усиливалась, солнце нещадно терзало город, а до вечера, сулившего спасительную прохладу, было еще далеко.