«Вот же, сука! Первостатейная! — с восхищением, замешанном на отвращении, подумал я. — Это же сколько информации нужно контролировать постоянно, чтобы оставлять за собой последнее слово в любом споре».

Ответить что-либо я не успел, ибо принцесса не стала тратить на нас собственное время. Она исчезла в одном из коридоров лечебницы, не попрощавшись. Я посмотрел на озадаченную невесту, которая неуловимо преобразилась за этот короткий диалог. Из ранимой птички она вдруг стала превращаться в себя прежнюю, усмиряя эмоции и подключая разум.

— Это что сейчас вообще было?

— Не знаю и не хочу знать, — честно ответил я Свете, — но ты действительно больше не должна подчиняться всем её прихотям. В случае чего, всегда ссылайся на меня, я уж как-нибудь разберусь.

— Спасибо, конечно, Миш, — с благодарностью потерлась о мою щёку невеста, как кошка, — но такое поведение совершенно не похоже на Машу. Дело даже не в дружбе, а в поведении. Ты не заметил, но с ней что-то не так. Движения, мимика, реакции… Нужно сообщить отцу. Мало ли что она сможет натворить в таком состоянии. Она — принцесса, и этим всё сказано.

Теперь уже я с удивлением уставился на Светлану. Ещё пять минут назад, когда её били словами наотмашь, она чуть не рыдала от боли и унижения, но успевала анализировать поведение своей подруги и по совместительству принцессы. Такое умение разграничивать личные эмоции и объективную реальность дорогого стоит, особенно в критической ситуации.

Если с Марией действительно что-то не так, то это затрагивает уже государственные интересы, ну, и как правильно напомнила сама принцесса, хочу я того или нет, но она из семьи моих сюзеренов. С этим приходилось считаться.

Мы отправились на поиски Бориса Сергеевича, я же параллельно опробовал призыв моих новых комарих. Работало это так же легко, собственную магию не затрагивало, но скорость и живучесть созданий Комаро была на порядок выше, чем у настоящих комаров. Мои разведчицы методично прочёсывали территорию императорской лечебницы в поисках принцессы, которая как будто испарилась. Императорская лечебница — огромное пятиэтажное здание, которое просто физически невозможно покинуть за пять минут, разве что выпрыгнуть в окно. Но даже принимая во внимание уникальную гибкость Марии свет Петровны, вряд ли она стала бы покидать лечебное заведение подобным образом.

Главного имперского лекаря мы застали говорящим по мобилету.

— Папа, нам нужно срочно поговорить! — выпалила Светлана, не дожидаясь окончания разговора, — с Машей что-то не так, она сама на себя не похожа! Нужно предупредить Службу безопасности…

— Я в курсе, дочка, мы сейчас как раз беседуем с Дмитрием Фёдоровичем на эту тему. Её уже везут в лечебницу, — успокаивающе похлопал по плечу Свету отец и продолжил разговор, — что, говоришь, она сделала?

— Пап, так она уже в лечебнице была, приходила на мою выписку, — ошарашенно произнесла лекарка, отвлекая Подорожникова от разговора.

— Дочь, ты что-то путаешь, принцесса плохо себя почувствовала на открытии императорской художественной галереи, — Борис Сергеевич уже более внимательно взирал на Светлану, прикрыв поверхность мобилета рукой, когда к нему подбежал запыхавшийся помощник в очках и растрепанном халате.