Сумка на колесиках снилась ей в самых страшных кошмарах. Надежда Николаевна была твердо уверена: как только она покатит за собой этот ужас – сразу же наступит старость. Сумка на колесиках и розовый мохеровый берет – это конец всему. Никогда, ни за что она этого не сделает!

Но отвязаться от Антонины Васильевны было не так-то просто, так что через некоторое время Надежда вышла из ее квартиры, катя за собой сумку в желтых ромашках на голубом поле. Соседка с гордостью сказала, что эту сумку ей подарила племянница на день рождения.

Она ничуть не изменилась за те несколько лет, что прошли с их последней встречи. Верочка вообще была из тех женщин, про которых говорят: маленькая собачка – до старости щенок. Она действительно была похожа на карликового пуделя – худенькая, кудрявая, миниатюрная, подвижная, с живыми серыми глазами, порывистыми движениями и удивительно быстрыми перепадами настроения. Такие женщины очень долго не меняются и кажутся моложавыми – пока в одно далеко не прекрасное утро не превращаются в жизнерадостных старушек, все таких же порывистых и эмоциональных.

С Верочкой эта метаморфоза, к счастью, еще не произошла, но настроение у нее было ужасное.

– Здравствуй, Надюша! – бросилась она навстречу старой знакомой. – Хоть ты пришла! Спасибо! Больше никто не откликнулся на мой призыв, представляешь? Люди вообще такие равнодушные… А я не могу допустить, чтобы такие прекрасные книги оказались на помойке! У меня от этого просто сердце разрывается!

Посреди комнаты громоздились высоченные стопки книг. Они разъезжались, рассыпались, сползали на пол, как снежные лавины с горных склонов.

– Вот, ты видишь? – Верочка выхватила из стопки книгу в потертом кожаном переплете. – Кнут Гамсун… любимый писатель моей бабушки… разве я могу выбросить такую книгу?

– Слишком толстая… – вздохнула Надежда Николаевна, отложив книгу в сторону. Гамсун не относился к числу любимых писателей ее бабушки и поэтому не вызывал у Надежды сильных эмоций. Кроме того, книга заняла бы слишком много места.

– А вот это! Ты только взгляни! – Верочка протянула Надежде следующую книгу, на обложке которой красовался бородатый человек в косматой меховой шапке, с кремневым ружьем под мышкой и попугаем на плече.

– Робинзон Крузоэ Даниэля Дефоэ… – прочитала Надежда название. – Ах, так это Робинзон Крузо!

Эта книга заинтересовала ее гораздо больше. В юности Надежда Николаевна читала ее несколько раз, и всегда с неизменным удовольствием. Особенно ей почему-то нравилась история про мальчика Ксури. А ту главу, где Робинзон перевозит на остров инструменты и вещи с разбитого корабля, она перечитывала не меньше двадцати раз.

– Такого издания ты наверняка не видела! – не унималась Верочка. – В твоей книге приключения заканчивались тем, что Робинзон Крузо возвращался с острова обратно в Англию?

– Ну да, конечно… а чем же еще?

– А-а! – Верочкины глаза ярко заблестели, как будто она собиралась открыть Надежде какую-то удивительную тайну. – Это вовсе не конец книги! В полном варианте Робинзон снова попадает на свой остров, где образовалась целая колония из пиратов, он наводит среди них порядок, а потом совершает удивительное путешествие через весь земной шар, попадает даже в Сибирь – представляешь! Там он спасает с каторги опального русского князя…

– Беру! – решительно проговорила Надежда и положила книгу в сумку.

– Правильно делаешь! Замечательная книга, да еще и с оригинальными иллюстрациями Жана Гранвиля… А вот это – уникальное издание «Оливера Твиста»…

– Диккенс у нас есть, – вздохнула Надежда Николаевна, вспомнив строгие зеленые книги, – целых тридцать томов… Так что куда еще «Оливера Твиста»?.