— А что мне писать в отчете, ты подумал? У нее… — Фалви обернулся к оторванной голове, подсчитал. — У нее пять рогов! Значит, как минимум есть еще четыре ведьмы. Нет-нет, постой! На тех фото… У меня отличная память на лица! У главной было шесть рогов, у остальных пять, четыре, три и два. И этой среди них не было. Значит… Конмэл, я тебя убью! Скольких они еще обратили в себе подобных⁈

— Четверых, — соврал я.

Фалви смотрел на убийственным взглядом.

— То есть их стало десять? Превосходно! Ты представляешь, какой шум в Министерстве по делам магии поднимется? А если и остальные стали сукубами?

— Я не думаю…

— Ты не думаешь? А это что такое, черт тебя побери⁈

Он показал себе за спину.

— Я разберусь. Сегодня же.

Фалви глянул на ополовиненную бутылку.

— Нет. Завтра и на трезвую голову. Сейчас я отвезу тебя домой.

Сержант достал телефон. Стал кому-то звонить. К месту происшествия подъехало еще четыре машины из Управления. Но я уже сидел в джипе сержанта. Он сел за руль через десять минут, переговорив с прибывшими полицейскими, еще минуту вытирал руки влажными салфетками, глубоко задумавшись. Я к этому времени прикончил виски. Мне казалось, что я погружаюсь в теплую реку и воды качают меня на поверхности. Пустая бутылка выскользнула из рук, упала мне под ноги. Фалви обернулся ко мне.

— Я надеялся, что ты перестал пить. Какого черта, Руари?

— Этого не должно было произойти. Не должно было. Они никому за все это время не причинили вреда, клянусь!

Фалви не ответил. Повел машину в сторону Прайор-Парка. Высадил меня у дома.

— Осторожнее, Конмэл, — бросил он мне напоследок. — Я надеюсь, ты больше никого не взял под свое крыло?

— В смысле?

— Я позвонил своему давнему другу — он когда-то охотился на суккубов. Сказал, что в суккуба может обратить только другой суккуб.

— Их же всех…

— Уничтожили? Похоже, что нет. Завтра утром зайди сперва ко мне в Управление!

Ночью меня мучили кошмары. Я раз за разом проваливался в черный бездонный колодец, у которого не было дна, и понимал, что никогда оттуда не выберусь. Мне казалось, что со всех сторон из тьмы ко мне тянутся когтистые руки ведьм, хотят разорвать меня куски. Видел лицо Блаин — искаженное от злости лицо старухи с лысой головой и рогами. На месте двенадцатого рога зияла кровавая рана. Кровь стекала по лбу, по морщинистой коже щеки, собиралась в складке и капала тяжелыми каплями.

— Мы доберемся до тебя, Руари! — шипела она мне в лицо, а когти мерзко скребли по стеклу. — И даже Истинная сила Луны не спасет тебя! Я разорву твое брюхо и развешу твои потроха, как гирлянды на дереве, затем вырву твое сердце и раздавлю, как мерзкого клопа! А потом оторву твою голову, и это будет последнее, что увидит твой приятель-полицейский!

Я проснулся и вздрогнул, когда увидел у себя на груди голову девушки в россыпи рыжих волос. Какой-то миг мне показалось, что я еще сплю. Но в следующий миг я уже понял, что это Рианнон.

— Риа? Ты чего? — я потряс сестру за плечо.

Она распахнула глаза, посмотрела на меня испуганно. Мне показалось, что мы вернулись в детство, когда ей было страшно засыпать одной и она приходила в мою комнату ночевать.

— Они были тут, Руари. У нашего дома! Но зайти не смогли!

Я встал с постели, отдернул с окна тяжелую штору. Все стекло с наружней стороны было исцарапано. Значит, что-то мне все-таки не приснилось. Я обернулся к Рианнон. Она сидела на кровати, закутавшись в одеяло, и зубы ее отбивали мелкую дробь.

— Сиди дома и никуда не выходи два дня.