— Ш-ш-шандр ш-ш-шейчас будет… Ош-ш-штавайтесь на линии… — снова раздался голосок, похожий на детский, который шепелявил, но его можно было вполне разобрать. Такое ощущение, что телефон переключили на громкую связь. Вот только громкая связь была какой-то потусторонней. И голос Саши звучал, хоть и чётко, но как-то слишком неестественно. От этого голоса у всех присутствующих побежали мурашки по спине.

— Спасибо, что так быстро, — сказал Галактионов.

— Всегда пожалуйста! Что делаем дальше?

— Направьте все камеры в квадрат номер… — Александр назвал номер квадрата на карте.

— Да мы уже всё побережье осмотрели, — рядом подключился командир самолёта. — В этом квадрате тоже ничего не видно.

— Попробуйте ещё раз, — просто сказал Галактионов.

Оператор, который настраивал прибор, удивлённо вскрикнул.

— Появилась картинка! Буря частично рассеялась.

Все как один, взглянули на экран. И действительно, до этого непробиваемая из-за помех территория подсветилась. И то, что они увидели, им совсем не понравилось.

— Ни хрена себе дура! — со своей обычной непосредственностью воскликнул Крендель.

— Саша, это что такое?

— Это Исполин. Долго объяснять. Но «Левиафана» мы пригнали по его душу. Значит, просто направляйте его на таран. Крендель, ты там?

— Здесь, Александр, здесь!

— До момента столкновения не ёб… гхм… не жахнет?

Крендель озаботился и почесал подбородок.

— Не должно.

— Вот и хорошо. По моей команде ставьте щиты, и начинаем.

Долгоруков кивнул своему сотруднику, который сидел за пультом управления «Левиафаном», и отдал нужные указания. Воздушный корабль поменял курс, и медленно направился в сторону своей цели, постепенно разгоняясь.

— Ого, гляньте на дирижабль, — сказал Волгодонов.

Князь Долгоруков посмотрел, и не сдержал улыбки. Прямо сейчас эта нелепая конструкция, представляющая собой под корпусом с газом, фактически только ребра жёсткости гондолы и находящимся внутри двигателем, приобрела законченный вид — такой, каким должен был быть этот гордый воздушный корабль, если бы его доделали.

— Всё-таки Галактионов — мастер! — улыбнулся Долгоруков.

Иллюзия была идеальной. Можно было разглядеть, при желании, каждую заклёпку на листах брони, а в нескольких открытых портах увидеть стволы орудий.

Полностью собранный Левиафан летел дальше, а потом, как по волшебству, точнее, как заключительный штришок на его огромном корпусе, нарисовался герб Галактионова.

— Выпендрёжник, — засмеялся Волгодонов, но тоже без злобы, а скорее с восхищением.

— Ну, он может себе позволить, — покачал головой Долгоруков.

— Ставьте щиты на полную мощность, сейчас будет удар, — Саша был здесь, он контролировал ситуацию.

Кивок — и щиты поднялись. Идущая крепость развернулась в сторону новой угрозы, и из неё вылетели два ярких луча.

«Левиафан» тряхнуло, а оператор тревожно склонил голову.

— Остатки щитов — сорок три процента.

— Саша, ты слышал? — беспокойно спросил Долгоруков. — Ещё одного такого залпа мы не выдержим.

— А больше и не нужно. Полный вперёд, на таран! — засмеялся Галактионов.

«Левиафан» начал ускоряться. Все напряжённо смотрели на экраны. Вокруг воцарилась абсолютнейшая тишина. Только было слышно какое-то бормотание.

Князь недоуменно обернулся, и увидел Васю Сорокина, который скрестил пальцы, крепко зажмурился, иногда приоткрывая правый глаз и бросая взгляд на экран, бормоча под нос.

— Только не жахни, только не жахни, только не жахни…

Князь хотел сделать ему замечание, но потом решил, что точно не стоит.