Получилось отлично. В меня можно было ткнуть пальцем и почувствовать крепость огромных мышц палача, который был реальным гигантом. От меня пахло так же, как от него, даже аура, которую я считал с его души, горела точно так же. Единственная проблема была в том, что долго я это держать не мог, и тратилось на это слишком много сил. Но мне этого хватало.

Я вышел наверх и увидел, как множество глаз устремлено на меня. Как все окружающие воют, в предвкушении кровавого зрелища. А потом я перевёл взгляд на Пушкина и оценил обстановку. Душеломы не поднимались на эшафот, они остались внизу, аккуратно «придерживая» Пушкина в своих «путах». Всё это хорошо и здорово, если бы не один момент. Шнырька носился вокруг как угорелый, также расходуя мою энергию по максимуму, дабы его не обнаружили, и показывая мне самые укромные местечки. Подготовились они хорошо. Я бы даже сказал, очень хорошо. Вот только ничего из этого им не поможет.

Я замахнулся секирой и почувствовал, как Душеломы отпустили путы. Дело в том, что, если ты удерживаешь душу человека, а он в этот момент умирает, что тебе прилетает нехилый такой приход, несмертельный, но очень болезненный.

Я очень надеялся, что местные китайские господа не настолько преданы своему Императору, чтобы терпеть дискомфорт, ради потенциального трупа. Я оказался прав — они отключились, дабы не получить откат.

Ну, а моя секира поменяла траекторию. И вместо того, чтобы отрубить голову пленнику, врубилась в пол платформы, прорубая его и добираясь до генератора антимагии, который через сложную систему энергетических кристаллов лишал Пушкина энергии и почти лишил сознания.

Вспышка!!! Взрыв!!!

Взрыв энергии, невидимой обычному взгляду, совпал с обычным взрывом артефакторной установки. Вот только первое было намного опаснее второго.

«Антимагическая» волна прошлась по всем стоящим рядом Одарённым, ощутимо ударив их по находящемуся внутри Дару. Это было примерно, как нокаут или нокдаун, в зависимости от силы внутренней силы и защиты Одарённого, но досталось всем.

Это был неожиданный эффект, который я не предполагал, не думал, что установка будет такой мощной. Сам-то я прикрылся и Сергеича прикрыл. Вот только, когда разбил все остальные цепи и артефакты, а гвозди, вбитые в руки, по мановению моих пальцев выскочили наружу, я на секундочку застыл.

Изначально я просто хотел забрать Абсолюта в Тень и свалить отсюда подальше, но этот взрыв магического реактора дал мне кое-что другое. Рядом со звоном упали магические летающие видеокамеры, которые тоже накрыло откатом. Вот только те, которые находились подальше, продолжали снимать. И это мне было на руку.

Мгновенно я развеял иллюзию и поднял руку, запуская высоко вверх морду рычащего медоеда. Много пафоса не бывает! А то, что Галактионов выпендрёжник, поняли уже все. Одновременно с этим множество призванных тварей возникло на площади, разом опустошив мой резерв почти на три четверти. Ну, раз уж есть такой шанс, использовать его я собирался по полной.

Первой моей целью были Душеломы, которые всё ещё имели влияние на Пушкина. Они были убиты в первые же мгновения. Всё происходило практически одновременно со взрывом — для обычного человека не прошло и секунды. Что-что, а быстро действовать я умел. Но Пушкин тоже был не пальцем деланный, и в течение этой секунды раздался его хрип:

— Прошу…

Заглянув ему в глаза, я сразу понял, что он хочет, поэтому просто передал часть энергии Абсолюту, заполняя его прохудившуюся «батарейку».

Когда я уже было хотел шагнуть в сторону Императора-Дракона, на плечо мне упала уже вполне твёрдая и уверенная рука.

— Позволь мне, — раздался голос Пушкина. — Это мой долг.