— Ох, йоб… — кажется, Ёсихото знает лучше русский язык, чем пытается показать. — Это хорошо, — задумчиво произнёс Ёсихото, взяв себя в руки. — Это мне нравится.

Но тут же буквально выскочил из раздумий, осторожно глядя на меня:

— Но с чего это ты вдруг заговорил про свадьбу?

— А я и не заговорил, — развёл руками я. — Я так понимаю, это ваше предположение. И, зная Иллариона, он вряд ли сделал Эмике предложение.

— Это да…

Император находился в глубочайшей задумчивости, раз за разом наливая себе саке и закидывая в рот. Судя по всему, оно его вообще «не брало».

— Я иногда смотрю на него, и мне кажется, что во взрослом теле у него находится разум ребёнка, — он немного помолчал, а я не перебивал его, ожидая продолжения. — А когда я вижу его в бою, то мне начинает казаться, что это сам Бог Войны в человеческом воплощении.

— Ну, вы недалеко ушли от истины, ни в первом, ни во втором. Что касается его сил, вы сами всё видели, тут без комментариев. А что касается его разума… Скажем так, он пережил кое-что такое, что нормальный человек или эльф пережить точно не сможет. Но он справился, правда, с моей помощью. И именно за это он благодарен мне. Но… Зато сейчас он такой, какой он есть. И знаете, что?

Теперь я засомневался, стоит ли это говорить, но я отлично знал Иллариона, и понимал, что это в его интересах тоже.

— Я первый раз вижу девушку, с которой он готов делиться лаймами бесконечно.

— Что это значит? — уточнил Ёсихото.

— Ну, Илларион может дать свой лайм в качестве уважения. Вам, к примеру, как отцу Эмико. Ну, или какому-то моему другу. Ну, это разовая акция, ну, может, ещё пару раз. Но Эмико, она другая… Он таскает ей лаймы, как самому себе. А это дорогого стоит.

— Это какая-то лаймовая аллюзия, — нахмурился Ёсихото.

Я уже не мог сдерживать смех и заржал.

— Звучит странно, но это действительно так. Переводя на человеческий язык, Ларик влюблён, и влюблён без памяти. А это значит, что он будет защищать Эмико от кого бы то ни было. Примерно также, как он защищал бы меня и мою семью. Это значит лишь одно, что он уже головой принял вашу дочь к себе в семью. И осталось только как-то узаконить эти отношения. Но тут уже вопрос к вам. Точнее, к вашему народу и вашим коллегам-правителям. Как они воспримут брак между единственной наследницей Японского престола и непонятным парнем с изуродованными ушами, возникшим неизвестно откуда.

— У меня есть ответ на этот вопрос, Александр, — вдруг улыбнулся Ёсихото, и улыбнулся как-то по-доброму. — Тут я снова воспользуюсь великим и могучим русским языком. Ответ на твой вопрос — «похер!». Мне абсолютно похер на то, что подумают обо мне другие правители. Что касается моего народа… Может быть, ты не до конца понял, как обстоят дела в моей Империи. Для моих людей я не только Император, но и, буквально, Бог, точно также, как и моя дочь. А ещё мы очень любим силу, доблесть, и правду. А Илларион — это воплощение всего этих качеств. Единственные мои сомнения по поводу потомства ты развеял. Но… не знаю, как правильно поступить, ведь я сам ездил свататься к отцу моей жены.

Я открыл рот, и тут же закрыл, чтобы не ляпнуть лишнего. Ну очевидно, опыта у меня сильно меньше, чем у Императора. К Ане я не сватался, меня Императрица обвенчала. С Катюхой? Само собой вышло, не было просто варианта «не жениться».