Хотя, что «и»? Попасть в Запретный Мир, без воли Кодекса, они не смогут. Это уже понятно. Да, рано или поздно это можно сделать. Но что-то мне подсказывает, что делать это нужно изнутри. Я попал в этот Мир не просто так. Но самое главное было не это. Самое главное было то, что там находилась моя семья, мои близкие люди. Сын, в конце концов, да и дочь, которая должна родиться со дня на день. Так что, надо признать, все мои гипотетически вновь полученные силы не стоили ни доброго слова любой из моих жен, ни радостной беззубой улыбки Антона Александровича…

Я на секунду взглянул в небо, где меня ждали многочисленные Миры Многомерной Вселенной, а также мои братья-Охотники.

— Извините, братья, — грустно улыбнулся я, — но вам придётся ещё подождать.

Мгновение — и я запрыгиваю в портал. И тут же оказываюсь в долбаной холодной Арктике. Обессиленный и несчастный. Снова. Не думал я, что откат будет настолько сильный. Мгновенный переход до полубога и обратно — это я вам скажу, тот ещё стресс.

Хотя стоит поаплодировать моим братьям, кто придумал провести этот ритуал, и провести его именно так точно. Как они догадались, что я выйду из Закрытого Мира, а главное — как угадать тот самый момент? И пусть я находился в Царстве Морфея, но ритуал смог до меня достучаться. Как они поймали тот самый момент?

Да, я знаю, что Первый Охотник в ладах со временем. Да и многие старые Охотники славятся тем, что могут предсказывать события. Но сделать это настолько точно и безупречно… Как?

Тут мой взгляд привлекла моя «Доблесть», точнее, башня, в которой прямо сейчас вспыхивал и гас огонь. Я не сразу понял, что это. А ведь это были наши световые сигналы, аналог местной азбуки Морзе. И прямо сейчас Кодекс пытался передать мне короткое послание, состоящее всего из одного слова:

«Молодец»

Вот такое было послание. Мне стало одновременно нестерпимо стыдно… Ведь я думал, что Кодекс покинул меня… И так же офигенно тепло на душе. Каждый раз, каждый чёртов раз, в такие моменты я чувствовал себя маленьким мальчиком, которого хвалит, гладит по головке отец — чертовски суровый, и иногда даже жестокий отец, чьи действия, так или иначе, ведут только к одному. А именно — сделать своих детей настолько сильными, чтобы они не боялись вступить в противостояние ни с чертом, ни с Богом.

Что ж, по крайней мере, со мной, великим Охотником Сандром, ну или бароном Александром Галактионовым, Кодексу это удалось. С этими теплыми мыслями я отрубился, успев подумать, что до Ульриха я так и не дошёл. Нужно будет потом извиниться.

Где-то в Многомерной Вселенной

Первая крепость Охотников

Первый Охотник, как всегда, расслабленно стоял перед Стеллой Кодекса в одной и той же позе, широко расставив ноги и сложив руки за спиной. Он мог стоять так часами, сутками, а то и больше. Никто не знал, что творится в голове у Первого, но все точно знали, что как только ему будет что сказать, он обязательно это озвучит.

— Как всё прошло? — поинтересовался он, не оборачиваясь.

— Хорошо, — Старый Мак сидел в сторонке, неестественно держа свою спину прямой. Да, любой Охотник в присутствии Первого чувствовал себя школьником. Никто не знал, человек ли Первый всё ещё или нет, но редкие человеческие чувства у него всё-таки проскальзывали.

Иногда, как будто в голове у Первого что-то щёлкало, и он снова становился обычным человеком, а не «волей и карающим мечом» Кодекса, как всё остальное время.