— А еще у меня будет для тебя задание… — вдруг выдал Морфей.

Он вытянул руку вперед, и на его ладони начал формироваться круглый шар из песка и эфирных мыслей.

— Отправь кого-нибудь в мир Фурион, и пусть передадут это Охотникам. А если еще раз услышу хотя бы одно слово не по делу, то я… — на секунду он задумался. — Впрочем… Ты по-другому не можешь, а потому отправляйся и передай эту сферу лично!

Его слуга от ужаса обмяк.

— Там же Охотники… Сейчас идут бои…

Но Морфей устал. Сильно устал в последнее время от постоянного страха. Он создал силой мысли проход, рядом со слугой, и кивнул на него.

— Иди! Я знаю, что там Охотники… Но так будет даже лучше… Возможно, они не тронут тебя. Все же ты принесешь им информацию о мирах двух божков, которых они так сильно «любят».

В следующий момент Морфей махнул рукой и закинул своей силой слугу в проход.

Если Мудрейший и Неназываемый поймут, кто слил их миры… Они, скорее всего, объявят ему войну. Это будет тоже нелегко… Но почему же ему плевать на всё это? Почему так хочется расхохотаться? Откуда этот безумный смех в его голове? И почему ему так страшно?..

* * *

— Сань… Там уже полная жопа… Парни скоро окончательно сломаются… Четыре рубежа сметены почти полностью… Нам бы сделать чего, а? — явно переживал Волчара.

И я могу понять его. Сейчас ему кажется, что мы просто «забили» на четыре наших отряда. Там больших потерь нет, но много раненых. Ведь враг увидел, что я не могу туда прийти, и сейчас бросает туда все свои ресурсы. И с каждой минутой напор только растет. Мои люди думают, что я играю с огнем, но я-то понимаю, что будет дальше. Гвардейцы там непростые, а элита, и они выдержат, отступая лишь немного. А я в это время действую по-своему, чтобы взбесить и окончательно вывести из себя врага.

— Какое направление самое печальное? — спрашиваю у Волка.

— Возле реки… Там полная жесть… Они собираются ударить по нашим подразделениям, прикрывающих главный корпус.

— Отлично!

Проваливаюсь в Тень и оказываюсь там, но не на земле, а в Тени, и начинаю атаковать пространство и чистить его. Делаю вид, что мне мешают их помехи, но я стараюсь. Пару минут, и я оказываюсь снова в гуще врагов. Убивая их, я прямо таки ощутил гнев Неназываемого, через его тварей. Ведь победа была такой близкой… Такой желанной…

Вся моя стратегия выстроена таким образом, что если произойдет прорыв хотя бы в одном месте, то всю мою армию можно будет легко уничтожить. Они раскусили, как они думают, мой план, и сейчас пытаются именно продавить, но при этом не жертвуют своими сильными боевыми единицами. Я же пытаюсь выманить их на нежелательный ход, и потому постепенно закрываю лазейки, делая это не быстро, а так, словно стараюсь и кряхчу, и если они не успеют, то все будет потеряно… И, таки да, они не успеют.

Такая игра в кошки-мышки длилась, не сказать, что долго, но достаточно напряженно. Приходилось много раз действовать скрытно, и через Шнырьку перебрасывать боеприпасы или вытаскивать кого-то через Тень. Но вот, наконец, мы дошли до точки кипения, когда остался лишь один коридор, в котором я еще не был. И от него будет зависеть вот, прям, вообще, всё! Клюнут они на мою уловку или нет.

— Сань… А ведь на наших парнях сейчас столько противника, что можно стремительно целый город захватить.

— Это да, — киваю ему. — Но если всё получится, как я задумал, то эта битва закончится раньше, чем ты себе можешь представить.