На самом деле беготня по тени сильно тащила с меня энергию, и добавить в кровь немного сахара точно не помешает.

— Щиводня можна! — улыбнулся малой и достал также из ничего большое ведерко своего любимого чисто-сливочного и ложку, больше напоминающую половник.

— Спасибо, — не стал отказываться я.

И мы принялись за чаепитие. Ну, точнее, какао-питие, если быть точным, и поедание мороженого. Это снова мне напомнило старые добрые времена, в то время, когда я выходил на задание и уходил из крепости Охотников, в мире существовали только мы двое — я и мой друг Шнырька. Я не знаю, как справлялись мои другие братья, но с этим маленьким засранцем нас связывало многое. В конце концов, всегда было приятно с кем-то поговорить, поговорить с кем-то живым, а не с мыслями в своей голове.

— Есть предложение, как мы можем искать по-другому? — спросил я, возвращаясь от своих мыслей и вглядываясь в Шнырьку.

И тут же напрягся, потому что малой застыл в неестественной позе. Для себя он достал мороженое в рожке. Так вот, рожок Шнырька держал в руке, а кусочек мороженого находился в его приоткрытом рту, но он не двигался и, кажется, даже не дышал. Помимо воли я заметил, как капля подтаявшего мороженого скатывается у него по подбородку и падает на землю.

Я мгновенно просканировал пространство и застыл точно так же, как и Шнырька. И было отчего, потому что потихоньку, буквально по сантиметру в секунду, неуверенно, готовая вот-вот отпрыгнуть обратно, к нам приближалась та самая душа шнаркуши… ну, блин, точнее шнарка — оно же не склоняется, мне же Шнырька говорил.

В общем, мы, как два дурака, застыли. Шнырька с тающим мороженым во рту, я с остывающим какао. И внимательно смотрели, что будет дальше. Пройдя примерно половину пути, она остановилась, и в голове у меня раздался на удивление приятный женский голос.

«Я могу к вам подойти?»

— Д-да! — тут же сказал я вслух. — Пожалуйста! У нас и мороженое есть!

— Мороженое? — с интересом отозвался голос, но уже вслух. — А что это такое?

— Ну, это одна вкусная штука, которую очень любят шнарки, — сказал я, а потом осёкся. — Ну, те шнарки, у которых есть тело.

— У кого есть тело… — как будто эхо прошелестело у меня в голове. И в этом было столько печали и грусти, что проняло даже меня.

— Но я Душелов, и при определённом стечении обстоятельств смогу вернуть тебе тело.

— Вернуть мне тело? — мне стало казаться, что я разговариваю с эхом. Поэтому я быстро ткнул мелкого в бок.

— Ну-ка, отомри! Ты не помогаешь!

— Ши-ши-ши! — начал быстро вещать Шнырька на своём шнаркском.

Это один из немногих языков, которые я не смог выучить, потому что реально в слышимом диапазоне было только «ши-ши-ши», похожее на его же смех. На самом деле я думал, что, может быть, когда он смеётся, он тоже говорит какие-то гадости, но Шнырька никогда в этом не признавался. Самочка шнарка «зашишикала» в ответ, а я мог только отслеживать их интонации, надеясь, что всё понимаю правильно.

Однако чуть позже уже не оставалось никаких двоечтений. Душа двинулась дальше и оказалась совсем рядом с нами. При желании я мог бы прямо сейчас её поймать и силой отправить в Океан Душ, но этого я, конечно же, не сделаю.

— Меня зовут Сандр, а это Шнырька, — улыбнулся я. — А тебя?

— Шнырька? — в ее голосе появился холод. — С каких это пор шнарки обзаводятся человеческими кличками?

— Примерно с тех самых пор, как шнарки начинают спасать Вселенные, а не болтаться где попало бесполезной душой.

Кажется, моего мелкого проняло. От первоначального почтения к гостье не осталось ничего, а появилось только раздражение.