Анжела на два года старше меня. До этого училась в Мединституте, но поняла, что это не ее. Подозреваю, там студенты попроще, нет подходящих кандидатов на роль жениха.

Подруга забыла о своем Ярославе и сейчас откровенно пялилась на преподавателя. Ее карие глаза томно щурились, губы изгибала загадочная полуулыбка. Но Кирилл Романович не удостоил Анжелу ответным взглядом. Он потребовал тишины и начал опрос.

Семинар прошел как одно мгновение. Вел его Суровцев живо и интересно. Делал веские и остроумные замечания. Заставлял студентов отстаивать свое мнение. Мне ужасно хотелось, чтобы он вызвал меня.

Ближе к концу занятия Кирилл Романович насмешливо посмотрел в мою сторону.

– А что нам скажет студентка Григорьева по этому вопросу? Поделитесь своим мнением с коллегами.

Я замерла. Не ожидала, что мое желание исполнится. Поднялась и молчала.

– Ну, что же вы? Аудитория с нетерпением ждет. Насладитесь вниманием, – не то подбодрил, не то подколол меня Суровцев.

Я очнулась и начала отвечать. Робость ушла, я говорила веско, легко подбирая нужные слова. Не ожидала, что могу быть такой красноречивой.

Суровцев удовлетворенно кивнул.

– Отличный ответ. Молодец, Григорьева, – похвалил он меня и снова загадочно усмехнулся.

Мне показалось, Анжела недовольно поджала губы. Неужели и она заметила эту улыбку?

Следующий семинар только через неделю. Жаль, что так редко. Я бы к Кириллу Романовичу на занятия каждый день ходила…

Прозвенел звонок. Аудитория быстро пустела. Я собрала вещи в сумку.

– Григорьева, задержитесь, – окликнул меня Суровцев.

Сердце упало в пропасть и замерло. А потом бешено заколотилось. Мне казалось, Кирилл Романович слышит его удары.

– Мне понравился ваш ответ. Вы мыслите логично, нестандартно, оригинально. Не хотите помочь на кафедре?

– Я уже работаю… – выдавила я. – На кафедре психологии…

– Жаль, – разочарованно произнес Кирилл Романович.

– Но могу уволиться… – поспешно сказала я.

Вот дура, почему сразу не согласилась?

– Это было бы отлично. Нам нужны сообразительные помощники. Так когда сможете приступить?

– Ну, я на большой перемене схожу откажусь от работы, – я понимала, что утратила свое красноречие и мямлю что то нечленораздельное. – Меня отпустят сразу… Наверное… Я уговорю… Постараюсь побыстрее…

Краска заливала мое лицо, и я ничего не могла с этим поделать. Веду себя как дурочка!

Суровцев по доброму улыбнулся.

– Это не горит, – он протянул мне свою визитку. – Как все утрясете – позвоните мне.

– Хорошо, – расплылась я в идиотской улыбке.

– Может, перейдем на «ты», когда мы не на людях? Вроде, я не старик, – заметил он.

Сердце снова бешено забилось. У меня застучало в висках, голова закружилась.

– Да, конечно, – прошептала я.

– Вот и отлично. Думаю, по такому случаю будет неплохо выпить по чашечке кофе. Как ты на это смотришь?

Я только молча кивнула.

– Дай мне свой номер. Я позвоню тебе после занятий. Ты когда освобождаешься сегодня?

– В три, – я все еще не верила в происходящее.

– Я к этому времени тоже буду свободен. Тут недалеко есть отличная кофейня. Там варят настоящий кофе, такого нет больше нигде в городе, уж поверь опытному кофеману.

Вышла из кабинета слегка обалдевшей и счастливой. Сама не понимала, чему я рада.

В коридоре меня ждала сердитая Анжела.

– Что от тебя хотел этот бабник? – с места в карьер начала она.