— Что это? — потрясенно воскликнула я, чувствуя, как пересыхают губы, а в голове появляется странный звон. — Неужели кто-то потерпел бедствие?

— Не знаю! — эхом отозвался Лиам, и я едва расслышала его голос за грохотом волн и раскатами грома. — У меня аж спина засвербела, леди Гинни!

— Это «Потерянный Корвин», — громко и ясно произнес вдруг кто-то у меня за плечом. — Говорят, что встреча с ним значит, что на борту есть живой мертвец — тот, кто обречен погибнуть до прибытия в порт.

— Капитан Мерри! — удивленно обернулась я, цепляясь одной рукой за поручень. Голос из-за шума мне не сразу удалось узнать. — А вы здесь…?

— Пришел увести вас в безопасное место, — ответил капитан и галантно подал мне руку. — Прошу, леди. Я не прощу себе, если с вами или с юным баронетом Сайером что-то случится, а шторм пока лишь усиливается… Лучше вернуться в каюту, поужинать и лечь спать.

— А корабль?

Взгляд у меня против воли возвращался к зловещему призраку.

— Забудьте о нем, — холодно улыбнулся капитан. — Море порою рождает странные иллюзии.

Вернулись в каюту мы совершенно промокшие и продрогшие. Мэдди, несмотря на бледность, выглядела очень грозно. Не слушая ни возражений, ни рассказов о мистическом явлении, она заставила нас как можно скорее переодеться в сухое и приступить к ужину. А уже после еды ощущение сытости и тепла усыпило быстрее любого снотворного… Наутро вспоминать о призраке мне не захотелось — он казался плодом воображения, а не чем-то по-настоящему увиденным. Лиам, похоже, чувствовал нечто подобное; он был необыкновенно молчалив и тих, почти всё время посвящая учебе.

Море буйствовало ещё два дня, и лишь потом успокоилось.

Уставшие от вынужденного заточения, пассажиры вовсю наслаждались свежим морским воздухом, солнцем и долгими прогулками по палубе. Истосковавшись по беседе, я с удовольствием приняла приглашение леди Хаббард и за чашкой чая, на открытой веранде второй палубы, провела почти два часа, обсуждая устаревшие бромлинские сплетни и модные веяния грядущей весны.

Ближе к полудню по кораблю разнеслась чудесная новость — в честь наладившейся погоды капитан Мерри обещает музыкальный вечер, мистерию и фейерверки. Что понималось под «мистерией», никто не знал, однако звучало это крайне заманчиво.

Время до вечера пролетело быстро. Кажется, только я успела пообедать, почитать книгу об истории Серениссимы и подготовить платье к выходу, как в дверь каюты постучался дядя Рэйвен. По случаю торжеств он выбрал не скромный блекло-серый, а свой любимый сюртук — темно-зеленый и немного старомодный, но безусловно подходящий ему в совершенстве.

— Моя драгоценная невеста, вы сегодня ослепительны, — с улыбкой отдал дань моим стараниям маркиз. — Как и мисс Мадлен. К слову, — обратился он к Мэдди, — вот ваш спутник на этот вечер. Мой секретарь, мистер Мэтью Рэндалл, весьма достойный во всех отношениях молодой человек. Мэтью, о мисс Мадлен Рич вы уже наслышаны, так что повторяться не буду.

Мэдди, заливаясь румянцем, присела в неловком реверансе. Секретарь, ничуть не смущаясь, ответил полупоклоном — знакомство состоялось.

И так, небольшим отрядом — впереди мы с дядей Рэйвеном, затем Мадлен с Рэндаллом и Лиам — мы проследовали на верхнюю палубу. Ещё на лестнице мне померещился женский крик. Я не придала этому большого значения — мало ли, у какой леди улетела шляпа на морском ветру. Затем послышался странный шум, громкие возгласы… И стоило нам подняться, как мы попали едва ли не в центр чудовищного скандала.

Чуть в отдалении, у линии, где начинались столики и сцена для музыкантов, собрались, наверно, все пассажиры, окружившие кого-то плотным кольцом.