|
Посмевшей сказать, что она не игрушка для избалованного мальчишки. Как же сладко потом было ею… играть. Жаль, быстро сломалась…- Сладко больше не будет. Никогда. – женское лицо потекло, как расплавленный свечной воск, сменяясь оскаленной кошачьей мордой – клыки жутко мерцали в сгущающемся сумраке. – Только горечь. Только боль. Ведь если кому-то сюда нужно – это вовсе не значит, что ему сюда хочется!Черная, горькая, кипящая жижа потекла ему в горло.Через пару глотков ему стало все равно, и единственное, чего хотелось – чтобы все скорее закончилось.***- Их обнаружил дворник. - молоденький стажер очень старался докладывать четко и по существу, и трогательно пламенел оттопыренными ушами, когда у него не получалось. Он покосился на трупы и тут же торопливо отвел глаза. – Свалили посреди улицы… как мусор.- Хм, да тут известные ли-ичности! – протянул комиссар, когда брошенное ничком тело перевернули. – Этот господин, вместе с двумя телохранителями… и постоянными сообщниками… - он перевел взгляд на остальные два тела. – Должны сейчас находиться под домашним арестом в ожидании суда! И что же все трое делали на другом конце нашего милого городка?- К… кофе пили? – заикаясь, спросил стажер.- Кофе? Какой еще кофе? – отрывисто бросил комиссар.- А… так рядом с трупом… вот… кофейная чашка! – явно нервничая, стажер подал открытую коробку. На дне лежала расколотая кофейная чашка.- «Кофейня Совы и Кошки»… - поднеся обломок к самым глазам, прочитал комиссар и небрежно уронил обломок обратно. – Нет такой кофейни в городе.- К… как?- А вот так! Хоть обыщите все улицы – не найдете. – хмыкнул комиссар. – Впрочем, если хотите… поищите. Вдруг да найдете… если вам очень нужно. – и отсалютовав подчиненным тростью, неторопливо направился по улице к комиссариату.Коротко кивая на приветствия, взбежал на второй этаж, зашел в кабинет, и облегченно вздохнув, швырнул цилиндр на крючок над дверью. Он знал, что никто не войдет: подчиненные давно привыкли – кто сунется к комиссару раньше его утренней чашки чая, пусть пеняет на себя. Комиссар постоял у окна, глядя на просыпающиеся улицы, развернул шоколадку – был сладкоежкой и не скрывал этого – и принялся священнодействовать над заварочным чайником. Накрыл его крышечкой, загремев ключами, отпер сейф и вынул оттуда белую толстостенную чайную чашку. Торжественно, почти благоговейно налил чаю, полюбовался его темно-янтарным цветом, уселся за стол и раскрыл папку с документами. Отхлебнул, зажмурился от удовольствия… и уткнулся в бумаги.- Найдет – если нужно… - тихонько бормотал он. – Нужно – найдет…Пальцы его поглаживали слегка потертую надпись позолотой по ободку чашки: «Кофейня Совы и Кошки».Конец первой истории
Кофейня Совы и Кошки. Место встречи
- Тяп-тяп-тяп! – мелко трепеща крыльями, серая Сова ухватилась за ручку духовки, потянула вниз – изнутри хлынул горячий воздух и запах выпечки… с явной ноткой горелого. Сова зло вскрикнула, почти целиком нырнула внутрь, в самый жар – и вылетела оттуда с противнем в когтях. Грохнула противень на кофейную стойку и принялась нервно перебирать горячие золотистые булочки. Взмыла к потолку, сжимая по булке в каждой лапе.- Две! – растопыривая лапы движением гневным и вместе с тем отчаянным. – Две – подгорели!На спинке диванчика выгнула спину серая пушистая Кошка. Яркие глазищи настороженно блеснули.- И когда же такое было в последний раз, доррогая? – задумчиво пророкотала она. – Во время… как его… Каррррибского кррризиса? В этом мире, как его… Земля?Сова швырнула булки в корзину и снова полезла в печь. Кошка неторопливым скользящим шагом двинулась по кофейне – хвост ее дёргался из стороны в сторону, и в такт его взмахам взлетали в воздух и ровно раскладывались скатерти на столиках, а медные лампы на стенах очищались от тусклой патины. |
