Сара задумчиво смотрела из окна кареты на сельский пейзаж. Поездка займет несколько дней; при этом дорога пройдет мимо Бата, а значит, она сможет взять кое-что из одежды, книг и заодно объяснить мисс Форси, что ей придется уехать на летние каникулы и она не знает в точности, когда вернется.

Теперь, размышляла Сара, когда ей обещано покровительство герцогини, она всегда сумеет найти работу, что бы ни случилось за это время, и мисс Форси, без сомнения, с радостью возьмет ее назад, не задавая никаких вопросов. Ощущение свободы, которую испытывала Сара, опьяняло ее, как и сознание, что она везет в ридикюле кругленькую сумму денег – задаток, выданный мистером Девораном за браслет Рейчел.

Но за этими маленькими радостями по-прежнему таилась настоящая тревога, как если бы усталых собак раздражала сидящая на дереве кошка. Рейчел прячется где-то в Дартмуре, скрывая свое имя, а Дедал по-прежнему пытается убить ее, что бы там ни говорил мистер Деворан.

Сам Гай остался в Лондоне, чтобы получше разобраться с так называемыми случайностями. Какая опасность ожидала его со стороны убийц, которых Дедал нанял для этих нападений, Сара не знала. Зато ей было точно известно, что леди Овербридж и леди Уайтли будут огорчены, если мистер Деворан не приедет, как обещал, в Бакли.

Улица была даже грязнее, чем предполагал Гай: на обветшалых террасах из кирпича виднелись пятна сажи, немытые окна казались черными дырами. В этом квартале когда-то селились процветающие коммерсанты, но теперь от его респектабельности почти ничего не осталось.

Гай отошел в тень и стал ждать.

Последнее письмо Рейчел лежало у него во внутреннем кармане: в нем содержалось немало подробностей об угрозах, которым подвергалась ее жизнь, так что у него появились некоторые новые зацепки. Дополнительные сведения, которые Гай успел собрать, довольно явственно объясняли, какую цель преследует Дедал, и теперь настало время окончательно убедиться в этом.

Кирпичная стена, которой опасалась кузина миссис Каллауэй, принадлежала заброшенному зданию в конце улицы. Рейчел часто ходила мимо нее. В начале июня несколько кирпичей, сорвавшись со стены, едва не попали в нее.

К счастью, это драматическое событие имело свидетелей, но обитатели Лоуер-Корнмер-стрит вряд ли стали бы разговаривать с настоящим джентльменом. Вот почему Гай оделся как рабочий – в грязную куртку, штаны и грубые башмаки.

Если бы он разговаривал как человек своего круга, это сразу же выдало бы его, но, будучи мальчишками, они с Джеком, копируя слуг, научились говорить с самыми разными акцентами. Потом, превратившись в распущенных молодых людей, они очень ловко изображали боксеров-профессионалов, и это умение как-то раз спасло Джеку жизнь.

Теперь Гай надеялся, что все это очень поможет ему, Редкие звезды, загоревшиеся в вышине, предвещали наступление ночи, когда один из посетителей, прихрамывая, вышел из паба «Веселые собаки» и, покачиваясь, пошел по улице.

– Стейнбелл! – прошипел Гай, когда человек поравнялся с ним. – Ты что, вздумал играть со мной в прятки, черт бы тебя побрал?!

Стейнбелл резко остановился и уставился на Гая из-под полей засаленной шляпы. Затем он вдруг ухмыльнулся, показав гнилые зубы:

– Никак мистер Аксбридж? Но ведь вы ясно дали понять, когда мы виделись в последний раз, что светский человек нам не товарищ. Надеюсь, вы не станете держать зла на бедного Стейнбелла, сэр?

Не обращая внимания на запах дешевого эля и лука, Гай схватил пьянчужку за воротник.

– Тогда мне нужно было имя, только и всего. Я уже знаю, кто это сделал, но кто заплатил за все, а?

– Ну, сэр, вы и умник! А где те деньги, что вы мне обещали?

Гай прижал Стейнбелла к стене и приставил к его горлу нож.

– Говори имя, парень, а насчет остального договоримся потом.