— С Амелией стряслось что-то серьезное? — удрученно спросил он.

— Вы привязаны к этой даме, сэр Эварард? — Она не знала, о чем еще спросить его.

— Привязан? Я люблю ее! — убежденно воскликнул он.

Леони улыбнулась ему.

— Я сделаю все, что смогу.

— Правда? — спросил он обеспокоенно, не скрывая эмоций. — Мне известно, что вы не питаете любви к ней, а она к вам. В самом деле, временами она ведет себя не очень достойно и бывает вздорной, но… но, госпожа, она не такая плохая.

— Сэр Эварард, — произнесла Леони мягко, — прошу вас, ступайте вниз. Если Амелии можно помочь, я помогу ей. Верьте мне.

Покои Амелии оказались просторнее, чем Леони предполагала. Здесь в беспорядке размещались различные предметы, большинство из них напомнили Леони об Алане. Он всегда любил красивые изысканные вещи, а когда бежал из Кемпстона, большую часть своего имущества вынужден был оставить.

В комнате стоял тяжелый запах болезни. Простыни недавно сменили, но те, что были забрызганы кровью, в беспорядке свалили в углу.

Бросив беглый взгляд на изможденное тело, лежавшее в постели, Леони убедилась в своих подозрениях. Лицо Амелии выглядело болезненно серым, глаза были окружены большими темными кругами. Боль раздирала ее тело, в полубессознательном состоянии она металась, всхлипывала и стонала, а стоявшие рядом две служанки беспомощно смотрели на Леони.

Леони сдвинула простыни. Амелия лежала в луже крови. С помощью служанок Леони опять сменила постельное белье и вымыла Амелию, потом с помощью тампонов остановила обильное кровотечение. Потом она заставила Амелию выпить сироп из настоя трав, надеясь, что кровотечение остановится.

В бутылочке, стоявшей на подставке для свечей рядом с кроватью, был отвар, который выпила Амелия — Леони поняла, что это молочай, который обычно использовали в качестве слабительного, а также для того, чтобы вызвать выкидыш. Чрезмерная доза могла вызвать сильнейшую рвоту, кровотечение из кишечника и нередко приводила к смертельному исходу. Бутылочка была почти пуста.

Когда Амелия открыла глаза, в них застыло умопомрачение и отрешенность. Она узнала стоявшую около кровати Леони и прошептала:

— Что вы здесь делаете?

— Сколько вы выпили этого снадобья? — спросила Леони, подняв бутылочку.

— Достаточно. Я прибегала к нему раньше, но… но всегда при самых первых признаках. Никогда не откладывала так поздно.

— Но почему, Амелия?

Та поразилась, видя явное сочувствие Леони.

— Почему? А зачем мне нужен ребенок? Я ненавижу детей!

Сочувствие Леони стало иссякать.

— Значит, вы готовы убить дитя моего господина? — спросила она в ужасе. — Если оно вам не было нужно, зачем вы так долго ждали?

— Оно было нужно для… но когда вы уехали… умоляю, оставьте меня в покое!

— Именно так мне и хочется поступить и оставить вас умирать из-за вашей глупости! — От возмущения в голосе Леони звучал металл.

— Нет, прошу вас, помогите мне! — воскликнула Амелия. — Я уже лишилась ребенка, и теперь Рольф прогонит меня.

— Вы в этом убеждены? — спросила Леони.

— Когда Рольф женился на вас, то потерял ко мне интерес, — простонала Амелия. — Я думала, что и дальше останусь с ним, но он этого не захотел.

— Амелия, объясните толком, о чем вы говорите.

— Я не хотела возвращаться ко двору, — со вздохом ответила Амелия. — Вы даже не знаете, что там за жизнь.