«Стивен и Кристин Ладлоу поженились в 2007 году, – рассказывал ведущий, когда на экране появилась очередная порция фотографий. – Их брак был во всех смыслах счастливым. Но последняя информация заставляет задуматься, не состоял ли Ладлоу в связи с недостаточно одетой женщиной, чьи фотографии появились в нескольких газетах. Когда водолазы извлекли ее тело из автомобиля Ладлоу, никаких опознавательных знаков обнаружено не было. По сообщениям властей, в данный момент проводится расследование. Супруга Ладлоу от комментариев отказалась. Мы сообщим вам, как только появится новая информация».

Кристин нажала на кнопку, переключая каналы кабельного телевидения. История звучала отовсюду. Разные говорящие головы, разные фотографии, но суть одна. Знаменитый писатель погиб, изменяя жене с загадочной блондинкой. Только теперь новость касалась не только Стивена и незнакомки. Теперь она касалась и Кристин.

Она пошла на кухню, взяла телефон и набрала номер полиции Клир Харбор. На этот раз, когда ответил дежурный сотрудник, Кристин отказалась оставлять сообщение на автоответчик.

– Нет, я не хочу оставлять сообщение, – раздраженно рявкнула она. – Я уже оставляла. Пять раз, а толку ноль. Поэтому я прошу вас пойти и отыскать его прямо сейчас. И не надо рассказывать, что он на допросе или на выезде по делу. Я и есть дело. Мой покойный супруг – дело. Так что, если вы не хотите, чтобы я заявилась к вам лично, позовите его к телефону.

Ответа не последовало – лишь короткий щелчок и пустая тишина. Дожидаясь, Кристин подняла с пола бутылку с водой и приложила ее к щеке, а потом к шее. Она гадала, какую отговорку они найдут на этот раз, и чуть не выронила трубку, когда услышала голос Коннелли.

– Кристин, прости. Я погряз в работе. Уверен, ты видела… что произошло.

– Да, видела, – резко ответила Кристин. – Я видела: дорога к моему дому настолько переполнена журналистами, что я не могу проехать на похороны мужа. Ты вроде обещал сохранить все в секрете.

Последовала долгая пауза, а затем Коннелли резко кашлянул.

– Произошла утечка, Кристин. К сожалению, иногда такое случается. Если начальство узнает, кто именно это был, его уволят, но джинн уже вырвался из бутылки.

– Джинн вырвался из бутылки? И ты говоришь мне это после того, как журналист ткнул мне в лицо фотографию вашей полуголой жертвы? Вот как я узнала про утечку. Не по телефону, а от шайки репортеров под моей дверью.

– Кристин, я не хотел, прости. Но все уже случилось. Фотографии опубликованы, и медиа хотят знать, что нам известно.

– И что же вам известно?

Очередная долгая пауза и тяжелый, медленный выдох.

– К сожалению, немногим больше, чем в ночь происшествия. Сегодня утром, когда опубликовали фотографии, появилось несколько наводок. Мы проверяем их, но в таких делах очень часто бывает ложный след. Так что пока ничего конкретного. Кем бы она ни была, ее никто не ищет. Во всяком случае, на данный момент.

– А мне что делать? Я живу на частной дороге и не могу выбраться из дома. Они практически оккупировали мое крыльцо. Я даже ворота закрыть не могу.

– Я отправлю машину, чтобы выгнать их с частной собственности и очистить улицу. Не могу гарантировать, что они не вернутся, но ты хотя бы сможешь выдохнуть.

– И ты позвонишь мне, когда наконец что-нибудь узнаешь?

– Кристин, – его голос прозвучал до противного по-отечески, – иногда лучший вариант – просто жить дальше и вспоминать хорошие времена, а не зацикливаться на плохом. Имя ничего не изменит. Почему бы не оставить полицейские дела нам, м-м?

– Потому что речь не о полицейских делах, детектив.