Почему же люди всю жизнь занимаются нелюбимым делом? Потому что они верят в нищету, а не в изобилие. Они скажут вам: «У меня недостаточно дел, которые мне нравятся, поэтому приходится делать то, что делаю». Или: «Я не могу позволить себе делать то, что люблю». Или: «У меня нет другого выбора — я должен оплачивать счета». Или: «Я ничего другого не умею». Внимательно изучите эти рассуждения. Они все подразумевают недостаток того, что необходимо для выживания. Человек считает себя вынужденным силою этого дефицита продолжать делать то, что делает, что-

бы удовлетворять свои внешние нужды. Однако если вы понимаете, что то, на чем вы фокусируетесь, увеличивается, вы поймете всю тщетность попыток заполнять бреши, делая то, к чему питаете отвращение. То, что вызывает отвращение, продолжает расширяться, потому что именно на него нацелена вся ваша энергия.

Подумайте над этим подольше. Вы не можете испытывать удовлетворения, пока не почувствуете аутентичность самому себе. Аутентичность приходит от сознания потребностей как вашего внешнего, так и внутреннего «я». Если вы относитесь с ненавистью или безразличием к своей работе, эти моменты жизни фальшивы в метафизическом смысле. Это значит, что вы ведете себя в форме несообразно той личности, которой вы реально являетесь в мысли. Девяносто девять процентов вашего «я» отстранены отдел, в то время как оставшийся 1 процент имитирует вашу жизнь! Если вы живете таким образом долгое время, то неизбежно фокусируетесь на нищету. Почему? Потому что вы чувствуете себя неполным, и незаполненная часть вашей жизни как раз и есть то, что мы именуем нищетой, и именно она будет расти и дальше. Это становится порочным кругом, из которого вы не можете выбраться, пока не будете готовы на все, чтобы начать заниматься любимым делом и любить то, что вы делаете.

Вы, вероятно, думаете, насколько это непрактично, ведь жить нужно каждый день, нужно оплачивать счета и выполнять все обязательства. Позвольте мне сказать вам, что ваш скептицизм имеет право на существование, но я рассматриваю его как часть дефицита мышления, который может быть преодолен. Недавнее происшествие в моей жизни хорошо иллюстрирует это.

Одну из моих близких подруг зовут Джоанна. Я знаю ее двенадцать лет, она крестная мать двух моих детей. Она принадлежит к числу самых ярких, самых рассудительных и начитанных людей, каких я когда-либо знал. Когда мы познакомились в 1976 г., она уже в течение шестнадцати лет работала стюардессой на крупной авиалинии. У нее была квартира в том же доме, что и у меня, в Форт-Лодердейле, и у нас было много поводов поговорить. Она часто говорила мне, насколько она не удовлетворена своей работой. Я всегда реагировал так: «А что тебе нравится делать?» Она говорила о своей любви к книгам и идеям, что ее привлекает издательское дело, о котором она, правда, всерьез не думала ввиду низкой зарплаты и необходимости переезда в Нью-Йорк. Джоанна продолжала летать, потому что, как она объясняла мне, доходы хорошие, да и поздно: у нее в мыслях нет отказаться от всех тех лет летного стажа ввиду предстоящей через двадцать лет пенсии.

Я убеждал ее уйти, рискнуть заняться тем, что ей нравится, и уверял, что изобилие польется в ее жизнь. Ей нравилась эта идея, но она не была к этому готова. Тем временем ей удавалось сводить концы с концами от зарплаты до зарплаты, не влезая всерьез в долги, но всегда испытывая нехватку денег, сколько бы лишних часов ни перерабатывала.