Они сыновья и дочери желания Жизни к себе самой.

Они приходят через вас, но не от вас,

И, хотя они с вами, они принадлежат не вам.

Это мощное послание отрешенности для всех нас. Ничто не уводит наших детей дальше от нас, чем проявление нашего убеждения, что мы каким-то образом владеем ими лишь потому, что мы большие, а они маленькие. Уметь научить их ответственности и при этом не быть лично привязанным к результату — серьезная задача. Я люблю своих детей настолько, насколько вообще возможно любить кого-то. Я не задумываясь отдал бы жизнь за любого из них. Я уверен в этом. Однако я не привязан к их успеху или неуспеху в жизни. Каждый из них знает, что я не собираюсь переживать нервный срыв или портить любой из текущих моментов своей жизни из-за того, что они не справились с домашним заданием, или пришли домой поздно, или совершили одну из тех тысяч вещей, которые делают или не делают молодые люди. Я учу их быть ответственными и словом, и делом. Я учу их ценить себя, представляя им отца, который делает то же, и побуждая их, насколько возможно. Я не буду эмоционально или духовно привязываться к решениям, которые они принимают, двигаясь по своим жизненным путям. Они должны жить своей жизнью. Я так или иначе не могу сделать этого за них. Они учатся брать на себя ответственность, которая довольно часто узурпируется родительской привязанностью.

Когда мы предоставляем нашей энергии течь через наших детей и не препятствуем им, навязывая свою волю, они становятся более ответственными. А почему нет? Им не приходится ни с кем сражаться. Им не приходится упрямиться, чтобы доказать, что вы не можете управлять ими.

Моя отрешенность не означает, что я безразличен. Я очень заботлив. Я настолько заботлив, что позволяю им идти своим путем, направляя их то тут, то там, помогая им принимать ответственные решения, хваля их, когда они поступают правильно, наско. i ько это возможно, и всегда напоминая себе, что я не владею ими, они сами владеют собой.

Мой личный рост на этом пути отрешенности привел меня туда, где страдание вычеркнуто из моей жизни. В своих отношениям к другим, к самому себе и накоплению хлама я выучился тому, что чем менее я привязан к определенному результату, тем в большей степени я позволяю энергии просто течь через меня и наружу, куда ей надо.

Отрешенность — важный фактор в устранении страданий и во «вскармливании» чувства внутреннего мира. Иметь вещи в жизни чудесно, но потребность в них — это привязанность. Иметь любовь к людям феноменально, и вечно ценить и прославлять их каждый день, но владеть или управлять ими — привязанность. Если вы в данный момент страдаете, я могу гарантировать, что вы связаны какого-то рода привязанностью к определенному ходу событий.

Отрешенность — единственный способ избавления от страданий, как объясняется в следующем пассаже из «Бхагавадгиты»: «Умиротворения может достичь лишь тот, кого не беспокоит непрерывный поток желаний, подобный рекам, впадающим в вечно наполняемый, но всегда спокойный океан. И нет мира тому, кто стремится удовлетворить свои желания».

Океан всегда наполняется, однако он всегда спокоен, если не считать небольших поверхностных возмущений. Мы тоже можем быть постоянно открыты для нового роста и оставаться спокойными, если сами не предпочитаем волноваться по поводу всего, что постоянно входит в наше сознание. Пертурбации вызываются нашей привязанностью к идее, что вещи каким-то образом должны быть иными, нежели они есть. Наше страдание, какую бы форму оно ни принимало, вызывается разумом — разумом, который настаивает на своих предпочтениях и не позволяет другим быть просто такими, какие они есть.

Наши самые распространённые привязанности

Страдание может принимать множество форм и всегда проявляется в форме.