Изменить размер шрифта - +
У него нет названия. Я ведь говорил, что здесь нет разных языков. Даже нет понятия «язык». Есть просто устная речь, разговор. И все. Может быть, это нелегко понять, но я думаю, что ты скоро привыкнешь.

Джейк говорил медленно, тщательно подбирая слова. Вообще, его речь была очень не торопливой. У него была своеобразная манера разговаривать, словно слова — это бусины, которые он, не спеша, нанизывал на нитку, стараясь создать определенный узор.

После ужина Джейк предложил Кей помыться и сказал, что принесет ей чистую рубашку.

— Я принесу тебе еще полотенце, а завтра мы сможем купить тебе все, что нужно.

— Спасибо, — ответила Кей.

Джейк велел Сэму отправляться спать и провел Кей в ванную. Он показал, как можно пользоваться горячей водой, а после принес стопку белья, чистого, глаженного и пахнущего душистыми травами. Кей забрала у него вещи и, глянув в его зеленоватые глаза с золотистыми ресницами, довольно резко сказала:

— Секса не будет.

Джейк спокойно ответил:

— Секса и не может быть. Завтра я тебе все объясню. Выкупаешься — поднимайся на второй этаж. Твоя комната с розовой дверью. Я иду спать, так что — спокойной ночи. Я надеюсь, что ты хорошо отдохнешь.

И он ушел.

Здорово было выкупаться после столь долгого пути, почувствовать на своем теле струи теплой, освежающей воды и вдохнуть запах душистого мыла. И здорово было надеть на себя свежую, чистую одежду с приятным запахом. Свое нижнее белье Кей выстирала и повесила тут же в ванной на веревку, протянутую около бака с горячей водой. На этой веревке уже висела парочка трусов и два полотенца.

Джейк принес ей серую хлопчатобумажную рубашку из мягкой фланели, со смешными деревянными пуговками, и длинные бежевые штаны со шнуром на талии. Может эта одежда и смотрелась на ней смешно, но зато в ней было удобно.

Второй этаж оказался мансардой — широкий и короткий коридорчик, застеленный зеленой ковровой дорожкой, небольшое окошко, закрытое маленькой шторкой в тон дорожки. Здесь было всего две комнаты, в одну вела бледно-зеленая дверь, а в другую — розовая. Потом Кей узнала, что комната за зеленой дверью принадлежала Джейку.

Ее собственная комнатка была маленькой, но очень уютной. Ее заполняли бледно-розовые тона: мебель, коврик на полу, покрывало на кровати и милые шторки с рюшками на полукруглом окне. Мебели стояло не много — неширокая кровать с полукруглыми деревянными спинками и вместительным сундуком для белья в ногах, маленькая тумбочка у кровати и узкий шкафчик с зеркалом на дверке. У окна — узкий письменный столик и лампочка с белым абажуром.

В комнате витал еле уловимый запах трав — каких, Кей не могла понять, но запах был приятно-горьковатый. Джейк упоминал что-то про экономку, которая уходит от них по вечерам, может это она прокладывает белье душистыми травами? Кей подумала так, когда убрала покрывало с кровати и, ложась в постель, почувствовала, что запах стал сильнее.

От усталости клонило в сон, но стоило лишь на мгновенье закрыть глаза, как появлялось лицо мертвого Риверса. Снова ложились на пол солнечные лучи, скрипела деревянная лестница, и пятился назад удивленный Том. А в руке наливалась тяжестью теплая бита.

Все ярко и близко. Все в ней, все в прошлом. Навсегда и необратимо.

Хотелось прогнать навязчивое видение, но сейчас, когда вокруг царили ночь и тишина, это удавалось с трудом. Вернее, совсем не удавалось. Пока Кей бродила по холмам, пока рассматривала странный город и ужинала в гостеприимном доме, мысли о содеянном меркли и отодвигались вглубь памяти.

Но теперь недавнее прошлое обрело силу и напоминало о себе, яростно и жестко. Тело Риверса, словно наяву, предстало перед Кей — запрокинутая голова, остекленевшие глаза. В стороне — труп несчастного щенка.

И глаза брата — испуганные, глубокие, страшные.

Быстрый переход