– Тебе не дует, Кексик?

Поля морщит нос и отрицательно качает головой. Светлый хвостик мотается из стороны в сторону. Полинка – моя точная копия. Только белобрысенькая в Марьяну. Довольно необычное комбо, благодаря которому наша малышка растет настоящей красавицей. И нет, я не преувеличиваю. Ничуть.

Выворачиваю руль и перевожу взгляд на Марьяну.

– Закажем доставку из дома? Или заедем в ресторан?

Марьяна хлопает по карманам, нащупывает телефон и открывает какое то приложение.

– Я могу заказать прямо сейчас. Чтобы не терять время… – её голос звучит, как писк, и она вынуждена откашляться в середине предложения. Да чтоб его! Марьяна ведет себя так, как будто действительно не понимает, что я затеял это все не ради ужина. А я… Я просто так долго был вдали от неё, так бесконечно долго… Что, как голодный пёс, готов сожрать все, что перепадет. Любую возможность… Я готов врать, изворачиваться и юлить, чтобы побыть рядом лишние полчаса. Да что там… я буду рад даже минуте. Секунде, кого я обманываю?

И пусть это желание не взаимно – меня это совершенно не останавливает. Я понимаю – знай Марьяна о том, чего я на самом деле хочу, она бы даже на порог меня не пустила. О, да! Эта женщина так сильно меня ненавидит, что если бы ей предложили выбирать между почкой и необходимостью со мной общаться, она бы уже давно была на диализе. Осознавать это довольно дерьмово, но… Вы же понимаете – я не из тех, кто сдается. Ни на минуточку.

– Хочешь, заедем в магазин?

– Зачем?

– Купить что нибудь из продуктов, я не знаю… – снимаю кепку и провожу по ежику волос. Над ухом – приличная шишка. А тело ломит даже под тремя таблетками обезболивающего. Бой был просто адским. По большому счету мне нужно было отлежаться в моей нью йоркской квартире и провести еще парочку пресс конференций, на которых настаивал промоутер. В общем, проявить хоть каплю сознательности. Но я забил на это дерьмо и вылетел домой первым же рейсом. Расплатой за баранье упрямство стала ужасная боль, которая терзала мои кишки в течение всего перелета. К черту. Зато в кои веки не болела душа. А ведь так было всегда, когда я долго находился вдали от семьи. И, нет, что бы там ни писали в прессе, моей семьей была вовсе не команда. Взгляд скользнул по недовольно нахмурившейся Марьяне и дочке, пытающейся ручкой поймать ускользающие солнечные блики. Вот… вот, кто был моей семьей. И похрен, что по этому поводу думает сама Марьяна.

– Спасибо, но нет. Я недавно была в Ашане.

Ага. Ну, я так и думал. Марьяна я все сама Авдеева. Ничего не меняется. Рядом с такими женщинами у мужиков обычно усыхают яйца. Но я не из пугливых.

– Окей.

– Окей, и мы все равно сворачиваем к магазину?

– Я только пива куплю. У тебя сто пудов нет.

– Ты же за рулем!

– Безалкогольного, Марьяш. Безалкогольного. Я не пью. Помнишь?

Она сглатывает. Я буквально вижу, как гаснет ее запал. Марьяна сутулит плечи и отворачивается к окну. Черт… Я не хотел ей напоминать о том, как пришел к такой жизни. Но все же напомнил.

– Папа, я пойду с тобой!

– Как скажешь, Кексик.

Выхожу из машины и, открыв заднюю дверь, расстегиваю ремни автокресла.

– Только не вздумай ей покупать все, что она захочет, – слышу усталый голос. – Ты ее ужасно разбаловал.

Ну, окей… делаю себе пометку делить запросы Полинки хотя бы на два. Возможно, я и впрямь перегибаю палку. Просто, когда ты сам вырос в нищете, потребность баловать собственного ребенка порой действительно возобладает над здравым смыслом.

О том, что вечером пятницы на кассах в супермаркете могут быть очереди, я даже не подумал. Как и о том, что меня могут узнать.