– Разве ты не рада за меня? – спросила Джессика. – После того, как я стану знаменитой, люди, возможно, будут и у тебя просить автограф. – Она захихикала. – Будут принимать тебя за меня.

– Прямо не могу дождаться, – усмехнулась Элизабет. – Джессика, я действительно рада за тебя. Ты заслужила это после того, что тебе пришлось пережить, чтобы Джереми наконец обратил на тебя внимание. За это, я думаю, он достоин ордена «Пурпурное сердце».

– Очень смешно! – отозвалась Джессика.

Но ничто не могло испортить ее настроения. Джессика еще несколько минут болтала о съемках, но в конце концов положила трубку, и Элизабет вернулась к работе.

Элизабет взглянула на часы. Уже половина пятого. Именно сегодня вечером Регина Морроу закатывала пир горой. Вечеринка начиналась в восемь, а ей нужно было работать до шести, и сразу после этого у нее был урок с Максом Деллоном. И в завершение всего предполагалось, что она поедет на вечеринку с Джессикой, которая хотела приехать туда пораньше и быть представленной Николасу Морроу, брату Регины.

В таком случае Элизабет просто повезет, если у нее найдется время сменить униформу на свою одежду.

К вечеру пошел дождь. Когда Элизабет вышла из больницы, небо было облачным, начинало темнеть.

Направляясь к автостоянке, она думала о Стивене и Трисии. Их размолвка кончилась, и это не переставало радовать Элизабет. Теперь Стивен и Трисия были ближе друг к другу, чем когда-либо, и проводили вместе каждую свободную минуту.

«С любовью Стива Трисия смогла бы вынести, – думала она, – даже такую болезнь».

Элизабет знала, что поступила правильно, нарушив обещание, хотя она также знала, что Стивену будет очень тяжело, когда Трисия умрет…

Элизабет была так увлечена своими мыслями, что не заметила, как за ней кто-то шел. Невысокий, коренастый, в белом халате санитара. Его туфли на каучуковой подошве не издавали ни звука. Он осторожно обходил лужи, готовый нырнуть за одну из припаркованных машин, если Элизабет обернется.

Она свернула по направлению к маленькому красному «фиату», припаркованному за темно-серым микроавтобусом «шевроле», который она раньше не видела на стоянке. На ходу роясь в сумочке, Элизабет достала ключи от машины. Она услышала сзади себя шум и невольно вздрогнула.

«Показалось», – сказала она себе и все же быстро осмотрелась вокруг в надежде увидеть хоть кого-нибудь: медсестру или доктора, возвращающихся с поздней смены, или семью, которая навещала больного родственника. Но на стоянке было пусто.

Стало холодно. Дул ветер, с шумом пробегая по листьям лавровых деревьев, окаймлявших стоянку. Элизабет поплотнее обмотала шарф и потянулась к ручке своей машины. Она села за руль и уже поворачивала ключ зажигания, как вдруг услышала, как кто-то стучал по стеклу. Испугавшись, она подняла голову. Темные глаза впились в нее. Сердце ее забилось в горле.

Потом, увидев, что это всего лишь Карл, Элизабет резко открыла окно.

– Привет, – сказала она, улыбаясь, чтобы он не заметил, как она нервничает. – Я что-то забыла?

– А-а… да. – Он говорил с трудом.

Его грубый, резкий голос звучал так, будто ему редко приходилось говорить.

– Миссис Уиллоуби хочет тебя видеть. Она… она сказала, это важно.

Элизабет смутилась. Она говорила с миссис Уиллоуби только несколько минут назад. Почему же она ничего не сказала? Должно быть, что-то произошло. Она пожала плечами и вышла из машины.

И вдруг Карл бросился на нее, зажав ей рот рукой, чтобы заглушить крик.